История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Отчего происходит человеческая потребность духовного общения с небом, то есть с беспредельностью и во времени и в пространстве? Оттого, вероятно, что человек, как некая временная протяжённость, есть частица, пусть миллионная, пусть мгновенная, пусть ничтожная, но всё же частица той самой беспредельности и безграничности. Что же могло на земле служить самым ярким символом безграничности? Конечно, небо» (Там же. С. 46—47). Солоухин здесь не утверждает, он предполагает, что это так и есть, он пытается втолковать, почему древнейшие иконы созданы не в духе традиционного реализма, а по-своему. Он не только смотрит картины Русского музея, но и идёт к реставраторам, читает биографические книги о художниках и о том времени, и увиденный писателем мир в музее предстаёт многогранным, многозначным и очень современным.

А «Чёрные доски», появившиеся в журнале «Москва» в 1969 году (№ 1), почти сразу после публикации романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита» (1966. № 11. 1967. № 1), снова оказались новым словом в русской публицистике – давно уж не писали о том, что в России в заброшенном состоянии находятся подлинные шедевры древней русской живописи – иконы, которые сотнями вывозятся за границу, радуя зрителей и хранителей частных коллекций. Солоухин, побывав на первых порах у знаменитого художника и его жены, узнал, что многие картины были найдены совершенно случайно: одна икона закрывала дверь на колокольню в церкви, когда её разорили в 30-х годах; вторая икона была использована как крышка для бочки солёных огурцов. Писатель наблюдал, как опытные руки реставратора поработали над иконой, которая неожиданно оказалась шедевром. И Солоухин писал: «Тому, кто догадался, кто расчистил самую первую икону, полагался бы памятник, но мы не знаем, кто это был, и теперь, конечно, никогда не узнаем» (Там же. С. 119).

Владимир Солоухин увлёкся собирательством икон, хотя многие ему говорили, что такое собирательство стоит немалых денег. Павел Дмитриевич Корин, известный коллекционер древних икон, говорил Солоухину, что за сорок лет он многое браковал, собирая только «удивительные и прекрасные» иконы. Солоухин, вспоминая эти слова, писал: «Моему собирательству сейчас, когда я заканчиваю эти «Записки», пошёл седьмой год. Состав собрания у меня самый первый, и боюсь, что мне трудно будет пойти по стопам пусть и мудрого, пусть и опытного Павла Дмитриевича. Как я могу расстаться с иконой, хотя бы и средней, если она для меня не просто её качество, её выразительность, но и дождь, под которым промок, пока пробирался по просёлку, и бригадир, с которым разговаривал, и старуха, у которой выпрашивал, а главное – радость, когда вёз находку и привёз домой» (Там же. С. 250).

В эти годы В. Солоухин читает очень много книг о природе, о человеке в природе, читает А. Брема, К. Тимирязева, Н. Золотницкого, и не просто читает, а приходящие ему мысли тут же воплощает в книги – так появились книги «Третья охота» (1967) и «Трава» (1972), в которых он рассказал о «смиренной охоте брать грибы», и об огромном значении травы – и как красоты, и о её лечебных свойствах…

Написал несколько рассказов «Летний паводок», «Зимний день», «Кувшинки», «На лыжне» и повесть «Прекрасная Адыгене» (1973).

В эти дни В. Солоухин в основном работал над романом «Последняя ступень: Исповедь вашего современника». По мнению Солоухина, это была его главная книга, он писал её «без оглядки», без цензуры, писал то, что думал, что приходилось пережить. Сколько раз Солоухин сталкивался с еврейским вопросом за свою общественную и литературную жизнь, сколько раз сталкивался с «еврейским засильем в России», предчувствуя «стремление еврейских вождей к мировому господству». Нужно было высказаться, привлекая в качестве примера личные встречи и разговоры. Прочитав рукопись романа, Леонид Леонов сказал: «Ходит человек по Москве с водородной бомбой в портфеле и делает вид, что там бутылка коньяку». С 1976 года роман пролежал у Солоухина в портфеле до 1995 года. Издан в Москве в 1995 году.

С 1975 по 1978 год Владимир Солоухин написал несколько замечательных очерков, таких как «Посещение Званки», «Аксаковские места», «Большое Шахматово», «Время собирать камни» и «Цивилизация и пейзаж», которые составили книгу «Время собирать камни» (1980).

Время всегда властно диктовало свою волю художникам. Чаще всего они подчинялись этому беспощадному диктату. Только немногим, таким как Булгаков, Шолохов, Платонов, удавалось вырваться из-под власти Времени и написать истинные произведения. Иван Бунин в своей речи после вручения ему Нобелевской премии, обращаясь к собравшимся, выразил одну из своих самых заветных мыслей: о свободе.