История русской литературы XX века. Том I. 1890-е годы – 1953 год. В авторской редакции

Я, конечно, соглашался с ними, но сам я считаю, что они не правы. Вступать с ними в борьбу я не видел смысла. Мы должны лет на пять замолчать и научить себя ничем не возмущаться. Всё равно молодежь с нами, я часто получаю письма от молодежи с фронта, где меня спрашивают: долго ли им ещё читать «Жди меня» Симонова и питаться «Сурковой массой» (стихи А.А. Суркова. – В. П.). Я знаю, что написал те стихи, которые нужны сегодня народу… Надо перетерпеть, переждать реакцию, которая разлилась по всей стране. Я продолжаю писать стихи, но я не показываю их. Я не имею права изменять себе, и поэтому эти стихи неугодны… В России все писатели и поэты поставлены на государственную службу, пишут то, что приказано. И поэтому литература у нас – казённая. Что же получается? СССР как государство решительно влияет на ход мировой жизни, а за литературу этого государства стыдно перед иностранцами… Ничего, вместе с демобилизацией вернутся к жизни люди, всё видавшие. Эти люди принесут с собой новую меру вещей. Важно поэту, не разменяв таланта на казёнщину, дождаться этого времени. Я не знаю, что это будет за время. Я только верю в то, что будет время свободного стиха».

1 марта 1944 года в «Правде» вышла разгромная статья П.Ф. Юдина «Пошлая и вредная стряпня К. Чуковского» – о его сказках. Между тем год тому назад на заседании Президиума ССП хорошо оценили сказку «Одолеем Бармалея». А годы спустя К. Чуковский в своём «Дневнике» рассказал такой эпизод: как-то он упрекнул художника П. Васильева, что тот написал картину «Ленин со Сталиным в Разливе», а ведь Ленин в Разливе был с Зиновьевым. Художник доложил об этом в ЦК. А.С. Щербаков тут же вызвал К. Чуковского и обругал его (Чуковский К. Дневник: 1930–1969. М., 1994. С. 487). И сразу появилась статья П. Юдина в «Правде» как наказание за непослушание.

«Положение в советской лтературе Чуковский определяет с враждебных позиций:

«…В литературе хотят навести порядок. В ЦК прямо признаются, что им ясно положение во всех областях жизни, кроме литературы. Нас, писателей, хотят заставить нести службу, как и всех остальных людей. Для этого назначен тупой и ограниченный человек, фельдфебель Поликарпов. Он и будет наводить порядок, взыскивать, ругать и т. д. Тихонов будет чисто декоративной фигурой…

В журналах и издательствах царят пустота и мрак. Ни одна рукопись не может быть принята самостоятельно. Всё идет на утверждение в ЦК, и поэтому редакции превратились в мёртвые, чисто регистрационные инстанции. Происходит страшнейшая централизация литературы, её приспособление к задачам советской империи… В демократических странах, опирающихся на свободную волю народа, естественно, свободно расцветают искусства. Меня не удивляет то, что сейчас произошло со мной. Что такое деспотизм? Это воля одного человека, передоверенная приближённым. Одному из приближённых я не понравился. Я живу в антидемократической стране, в стране деспотизма, и поэтому должен быть готовым ко всему, что несёт деспотия».

«По причинам, о которых я уже говорил, т. е. в условиях деспотической власти, русская литература заглохла и почти погибла. Минувший праздник Чехова, в котором я, неожиданно для себя, принимал самое активное участие, красноречиво показал, какая пропасть лежит между литературой досоветской и литературой наших дней. Тогда художник работал во всю меру своего таланта, теперь он работает, насилуя и унижая свой талант.

Зависимость теперешней печати привела к молчанию талантов и визгу приспособленцев – позору нашей литературной деятельности перед лицом всего цивилизованного мира… Всей душой желаю гибели Гитлера и крушения его бредовых идей. С падением нацистской деспотии мир демократии встанет лицом к лицу с советской деспотией. Будем ждать». Узнав о том, что в журнале «Новый мир» не пойдут его «Воспоминания о Репине», Чуковский возмущённо заявил: «Я испытываю садистическое удовольствие, слушая, как редакции изворачиваются передо мной, сообщая, почему не идут мои статьи. За последнее время мне вернули в разных местах 11 принятых, набранных или уже завёрстанных статей. Это – коллекция, которую я буду хранить. Когда будет хорошая погода, коллекция эта пригодится, как живой памятник изощрённой травли… Писатель Корней Чуковский под бойкотом… Всюду ложь, издевательство и гнусность».

24 июля 1944 года в «Правде» была напечатана разгромная статья Юрия Лукина «Ложная мораль и искажённая перспектива» о «глубоко аполитичной» книге К. Федина «Горький среди нас». Естественно, в «Информации» В.Н. Меркулова есть и подслушанные признания К. Федина:

«…Юрий Лукин, написавший статью под суфлера, формально прав. Под формальной точкой зрения я разумею точку зрения нашего правительства, которая, вероятно, прогрессивна в деле войны, понуждая писателей служить, как солдат, не считаясь с тем, что у писателей, поставленных в положение солдат, ружья не стреляют. Ведь это извечный закон искусства: оно не терпит внешнего побуждения, а тем более принуждения.