Исторія Русской Церкви

Въ 1371 г. король польскій Казимиръ, владѣвшій Галиціей и частью Волыни, просилъ патр. Филоѳея посвятить отправленнаго къ нему еп. Антонія въ митрополиты галичскіе. При этомъ онъ писалъ ему: “если не будетъ милости Божіей и вашего благословенія сему человѣку, не сѣтуйте на насъ послѣ, если прійдетъ печальная нужда крестить русскихъ въ вѣру латиновъ, т. к. нѣтъ митрополита въ Россіи, (малой), а земля не можетъ быть безъ закона”. Патріаршій соборъ постановилъ возвести Антонія въ митрополиты галичскіе и подчинить ему епископіи: холмскую, туровскую, перемышльскую и владимірскую (на Волыни). Извѣщая м. Алексія, патріархъ писалъ ему: “что же мы должны были тутъ дѣлать? Тебя призываемъ въ судьи, что ты самъ скажешь? Другое дѣло, если бы государь земли былъ православный и нашей вѣры, тогда мы, можетъ быть, и подождали бы... Онъ намѣренъ былъ немедленно поставить митрополита литовскаго, какъ говорилъ, и крестить руссовъ въ латинскую вѣру. — Посуди самъ, хорошо ли было бы, если бы такъ случилось? Благодарю еще Бога, что онъ, прежде чѣмъ сдѣлалъ сіе, послалъ къ намъ и требовалъ митрополита... Мы дали ему Галичъ, чтобы быть митрополіею, епископіи же — Владиміръ, Перемышль, Холмъ, что все подъ властью короля польскаго. Больше того мы ему не дали ни Луцка, ни чего другого”. Ольгердъ, въ свою очередь, въ то же время просилъ поставить отдѣльнаго митрополита не только для Литвы, но и для всей той Руси, которая, по его представленію, была враждебна Москвѣ (онъ упоминалъ Тверь, Нижній-Новгородъ). Въ этомъ патріархъ ему отказалъ. Но, послѣ смерти Антонія, въ 1376 г. патріархъ посвятилъ въ митрополиты Кипріана, съ тѣмъ условіемъ, чтобы онъ, по смерти Алексія, остался митрополитомъ всей Россіи. Еще при жизни м. Алексія, м. Кипріанъ появился въ Москвѣ. Вел. кн. Димитрій Донской заявилъ ему, что не имѣетъ нужды въ новомъ митрополитѣ, когда живъ святитель Алексій. Предъявлялъ онъ права на Новгородъ, но оттуда ему отвѣтили: “Посылай къ вел. князю въ Москву, и если онъ приметъ тебя митрополитомъ на Русь, то и намъ будешь митрополитомъ”. Кипріанъ остался въ Кіевѣ. Въ Россіи тогда были два митрополита: Алексій и Кипріанъ.

Сохранились учительныя посланія Св. Алексія къ паствѣ при занятіи имъ митрополичьей каѳедры и посланія отправленныя имъ въ отдѣльныя епархіи. Видимо, въ бытность Святителя въ Константинополѣ, гдѣ онъ въ первый разъ пробылъ долго, имъ сдѣланъ переводъ или сличеніе одной изъ существующихъ редакцій перевода Евангелія съ греческимъ подлинникомъ. Текстъ этого Евангелія, по преданію, переписанъ по славянски самимъ Святителемъ и отличается буквальной близостью къ греческому подлиннику.

При м. Алексіи совершена была канонизація имъ литовскихъ мучениковъ Антонія, Евстафія и Іоанна. Выше указывалось на чудесное исцѣленіе Св. Алексіемъ ханши Тайдулы. Митр. Алексій украсилъ Москву монастырями. Въ 1365 г. имъ воздвигнутъ Чудовъ мон. посвященный празднованію чуда Архангела Михаила въ Хонѣхъ (6 сент.), бывъ предназначенъ быть его усыпальницей и домовымъ митрополичьимъ монастыремъ. Поставленъ онъ на мѣстѣ, на которомъ стояла ханская конюшня, и подареномъ м. Алексію Джанибекомъ. Спасскій Андрониковъ м. построенъ Святителемъ вслѣдствіе особаго побужденія. Возвращаясь въ 1355 г. изъ своего перваго путешествія въ Константинополь, онъ былъ застигнутъ бурею въ Черномъ морѣ и далъ обѣтъ построить обитель въ честь святаго или праздника того дня, въ который благополучно достигнетъ берега. Это произошло 16 августа въ день перенесенія Нерукотвореннаго образа изъ Едессы въ Царьградъ. Близъ Москвы на берегу р. Яузы онъ воздвигъ монастырь. Для завѣдыванія строеніемъ и устроеніемъ обители Святитель испросилъ у Пр. Сергія его ученика, Пр. Андроника, отъ котораго обитель и получила названіе. Монастырь во имя Пр. Алексія человѣка Божія — первый женскій монастырь въ Москвѣ — былъ построенъ Святителемъ, по преданію, для двухъ его сестеръ. Митр. Алексій благословилъ также созданіе Симонова мон., построеннаго племянникомъ Пр. Сергія, Св. Ѳеодоромъ. Столько же обителей создалъ митр. Алексій и внѣ Москвы. Святитель, вмѣстѣ съ Пр. Сергіемъ, съ которымъ онъ былъ очень близокъ, были преобразователями въ Россіи монашеской жизни.