История русской журналистики начала XX века

В России рубеж веков ознаменовался переориентацией взглядов известных мыслителей. В 1901 г. в журнале «Мир божий», известном как один из органов «легальных марксистов», с рядом статей выступил Н. А. Бердяев. Уже в первой, имевшей название «Борьба за идеализм», он заявил об отказе от марксизма и о переходе на позиции идеалистической философии.

Н. А. БЕРДЯЕВ (1874–1948) – религиозный философ, публицист, по мнению современных западных исследователей, являлся мыслителем, полнее других олицетворявшим идеи русского духовного ренессанса начала XX в. Н. А. Бердяев и С. Н. Булгаков, первыми начавшие переоценку марксистских взглядов, подчеркивали в своих статьях, появившихся в самом начале столетия, что в вопросе о социально-экономическом развитии России они продолжают оставаться на марксистской точке зрения, но хотят дополнить экономическое учение К. Маркса, где практически игнорируются интересы отдельной личности, проблемами этики. По словам С. Н. Булгакова, кризис, переживаемый марксизмом (имелась в виду критика учения К. Маркса, усилившаяся в западной науке), имеет не экономический, не политический, а моральный характер. Основную мысль русских критиков марксизма Л. З. Слонимский – автор журнала «Вестник Европы», известный своими выступлениями против идей К. Маркса и их последователей, сформулировал так: «Нужно человеком быть и свое право на образ и подобие Божества нельзя уступить ни за какие блага мира, ни за счастье и довольство свое или хотя бы всего мира, ни за власть и успех в жизни».[7]

Считая, что марксизм воодушевляет своих сторонников верой в близкий и закономерный приход иного, совершенного общества и поэтому он силен не научными, а утопическими взглядами, Бердяев и Булгаков предлагали марксистам заменить их веру другой – христианской, или мистико-идеалистической. Таким образом, разными путями представители русской философской и творческой мысли приходили к идее христианства, обновленного, оплодотворенного современной философской мыслью.

В 1901 г. по инициативе петербургских литераторов-символистов Д. С. Мережковского, З. Н. Гиппиус, Н. М. Минского, философа В. В. Розанова, издателя «Журнала для всех» В. С. Миролюбова, редактора «Мира искусства» художника А. Бенуа и других в Петербурге начинаются заседания религиозно-философских собраний, в которых принимают участие и наиболее прогрессивные представители православной церкви: преподаватели Петербургской духовной академии А. Карташев и В. Успенский, чиновник Святейшего синода В. Тернавцев, редактор журнала «Миссионерское обозрение» В. Скворцов и др. На заседаниях, отчеты о которых печатались в 1903 г. в журнале «Новый путь», обсуждались проблемы свободы совести и веротерпимости, общественной роли церкви и ее взаимоотношений с государством, религиозные основы брака, семьи и так далее. Разрешенные сначала К. Победоносцевым, в 1904 г. собрания были запрещены, так как не все то, о чем там говорилось, соответствовало догматам ортодоксальной церкви. Они еще раз ненадолго возобновились, но гораздо позже.

В 1902 г. вышел из печати сборник философских статей, где были опубликованы работы Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, С. Л. Франка – известных в России философов-идеалистов и др. Несмотря на сугубо научный характер и название «Проблемы идеализма» сборник вызвал большой общественный резонанс. Именно в статьях этой книги произошла окончательная переоценка и марксизма и материализма, на ее страницах Н. А. Бердяев обосновал «этический принцип личности как самоцели и абсолютной ценности». «Нравственность, – писали авторы сборника во введении – есть безусловное признание в каждом человеке его духовного „я“ и безусловное уважение к его правам».[8]

13 января 1902 г. разразился один из самых шумных скандалов в русской журналистике. В этот день газета «Россия», известная публике благодаря знаменитым фельетонам В. М. Дорошевича и A. В. Амфитеатрова, опубликовала фельетон последнего «Господа Обмановы», содержавший незавуалированные намеки на царствующий дом. Впоследствии свидетели рассказывали, что первым прочитал фельетон духовник царя Янышев и поспешил с докладом к Николаю II. В господах Обмановых, в их сыне Нике-Милуше (это прозвище надолго осталось за российским императором) царь безошибочно узнал отца, деда и себя самого. Газета была приостановлена и больше не возобновилась. А. В. Амфитеатров, как выяснилось позднее, был отправлен в Минусинск, да так поспешно, что вынужден был уехать в осеннем пальто, потому что шуба была заложена.[9] Все более или менее причастные к журналистике долго гадали, на что надеялся Амфитеатров, публикуя «Господ Обмановых», и читали ли фельетон перед публикацией редактор Г. П. Сазонов и B. М. Дорошевич. Возможно, Амфитеатров надеялся, что царь промолчит, чтобы не раздувать скандала. Так или иначе, фельетон стал основной сенсацией на долгое время.