История рыцарства. Самые знаменитые битвы

…На одном из фонтанов Альгамбры начертаны слова: «Я сад, созданный красотой первых утренних часов… Блистающие звезды сгорают от желания перенестись в этот зал и покинуть небесный свод»… Война еще пощадила небольшую часть садов у города. Свежие фрукты подкрепляли жителей Гранады и давали им силы сражаться. Фернан до решил положить этому конец – и поджег сады. Узнав об этом, Боабдил воспылал праведным гневом. На рассвете восьмого июля султан совершил омовение, как подобает мусульманину, который не знает, вернется ли из битвы домой. Облачившись в доспехи, он попрощался с матерью, женой и сестрой в башне Лас Инфантас (Принцесс), где некогда жили три прекрасные дочери правителя Гранады. Там они слушали песни вражеских рыцарей, заточенных в соседней башне… Нет, никогда не будут больше дочери Аллаха внимать сладким речам иноверцев! В тот день со стен по христианам били из арбалетов и аркебуз особенно яростно. Но стойкая испанская пехота не дрогнула под огненным дождем. И вот уже остатки мусульманских отрядов прижаты к стенам… Еще напор – и враг бежит!.. В тщетной попытке прикрыть отступление, Муса терял своих всадников одного за другим. А, войдя-таки в ворота, на этот раз приказал запереть их на самые крепкие засовы… Когда король Фернандо с триумфом возвращался в лагерь, победным салютом ему был черный дым горящих садов. А вскоре такой же страшный пожар запылал и в лагере христиан. Огонь, охвативший шатер королевы, порывами ветра перекинуло на соседние палатки. Изабелла, успевшая выскочить наружу, молила спасти принца Хуана… В последний момент его чудом успел выхватить из кроватки один из рыцарей – и, вспыхнув, как факел, шатер рухнул. Языки пламени с треском рвали темноту, кричали женщины, били барабаны. Тревога! Мусульмане напали на лагерь!

Лишь утром удалось выяснить, что в страшном бедствии виновата камеристка королевы. Поставив свечу рядом с тонким шелковым пологом, она, сама того не ведая, стала основательницей города, который получит название Санта-Фе – город Святой Веры. Девять главных городов Испании дали деньги на его строительство. Надежды мусульман на то, что испанцы наконец снимут осаду, не оправдались.

«Это, кажется, было чудо, – пишет Антонио Агапида, – так быстро возникал огромный город, с каменными зданиями, мощными стенами и могущественными башнями. Город пересекали две главные улицы в форме креста, заканчивающиеся в четырех воротах, выходивших на все стороны света. В центре находилась обширная площадь, где могла быть собрана целая армия. Этому городу было предложено дать имя Изабеллы, столь дорогое для армии и нации, но набожная принцесса, напомнив святую цель, во имя которой все здесь находились, дала новому городу название Санта-Фе, и он остается по сей день памятником благочестия и славы католических королей».

Со стен голодной Гранады ее защитники видели, как входят в ворота нового города богатые караваны, как пестрые ряды торговцев заполняют площади, как кипят котлы и льется вино. Наступила осень – но все ее плоды пожинали христиане. В стане их врагов царило уныние. И когда Боабдил созвал очередной совет, решение было почти единогласным. «У нас кончилось зерно, и корма для лошадей также не хватает, – сказал Абу Касим. – Люди забивают их, чтобы сварить похлебку, – из семи тысяч армейских коней осталось лишь триста. В городе двести тысяч человек, и каждый хочет есть…»

^{Король Фернандо}

Возражения воинственного Мусы на сей раз остались без внимания – и вскоре почтенный визирь был отправлен в лагерь Фернандо для переговоров. Узнав о решении эмира капитулировать, кастильцы возликовали. Гром салютов не стихал всю ночь. А испанцы, поверьте мне, знают толк в салютах. Достаточно оказаться на побережье в ночь святого Хуана, что знаменует начало лета, и вы убедитесь в этом сами – если, конечно, отважитесь пройтись по улице, бурлящей разноцветными вспышками и громом разрывов, словно жерло проснувшегося вулкана. Нечто подобное творилось в Санта-Фе и тогда. А наутро было объявлено перемирие сроком на шестьдесят дней – в залог своих честных намерений Боабдил даже отправил к христианам своего сына. Уполномоченные вести переговоры встречались тайно, оповещая друг друга сигнальными выстрелами. Наконец, 25 ноября, была подписана капитуляция Гранады.