История с «летающими тарелками»

— Ладно, ответим великодушием на великодушие,— сказал Меэлик.— Ты не берешь с нас платы, и мы не требуем у тебя благодарности за то, что нашли Мадиса. Мы только просим, чтобы ты нас сфотографировал,

— Я?

— Ну да. Нам нужен сувенир, или как там это называется. Фотоаппарат у меня с собой. Мы хотим все вместе сняться. Вместе с Мадисом. Понял? Нам пришлось поволноваться, и теперь мы рады, что он нашелся.

Пеэтер не противился, он понимал, что они вправе желать такого снимка на память. Меэлик на глаз определил яркость освещения и сам установил нужную выдержку. Ему страстно хотелось, чтобы снимок получился безупречным.

Кярт взяла Мадиса на руки, а мальчики стали рядом с нею.

— Прямо здесь, у калитки, и снимать? — спросил Пеэтер.

— Прямо здесь,— сказал Меэлик.— Самое подходящее место.

Щелк!

— Сделай еще дубль! — велел Меэлик.

Щелк!

— Это будет мировая фотография,— сказал Юрнас.— Свидетельство того, что сообща можно одолеть любое дело.

Пеэтер протянул Меэлику фотоаппарат и вдруг вспомнил: Рихо хотел выманить этот аппарат у Меэлика. И каким подлым приемом! Да разве один Рихо? Ведь и он тоже участвовал в этом. И Пеэтер почувствовал, как сердце его сжимается.

— Ребята, поверьте, я, правда, не хотел...

Он не закончил, потому что теперь сжималось не только сердце, но и горло...

— Да ладно! — сказал Меэлик.— Чего там... Сам знаешь, что ты сделал.

Пеэтер понял, что примирения не будет. По крайней мере, сегодня не будет. А позже? Может, позже будет?

Сейчас они уходили. И Пеэтер не услыхал, как Каур сказал:

— Знаешь, Кярт, приходи и ты обязательно на мой сотый день рождения!

— Обязательно приду! — ответила Кярт, и все рассмеялись.

Конечно, они смеялись не над сотым днем рождения Каура.

Они просто радовались тому, что успели так быстро стать друзьями, а настоящая дружба может выдержать и сто лет.

И еще они подумали о том, что впереди славное лето, которое им предстоит провести вместе.

1

День рождения Юрнаса, которым отмечалась середина года, остался позади. Другими словами: лето достигло апогея, а Юр-нас стал на год старше и умнее. Поздравительный морс был выпит, и Каур установил рекорд: съел двенадцать пирожных. Прежний рекорд принадлежал Меэлику, но кто знает, долго ли продержится и результат Каура. Ладно, рекорд рекордом, а самое важное то, что теперь Юрнас сделался полноправным владельцем велосипеда «Рига» латвийского производства. Давняя мечта Юрнаса сбылась.

Сейчас велосипед стоял прислоненный к кряжистой сосне, в полутора километрах от поселка, а мальчишки лежали тут же, в песчаном карьере. Они наслаждались горячими лучами июльского солнца и рассматривали фотоснимки, которые сделал Меэлик на дне рождения Юрнаса. Последний глянец на фотографии был наведен под прессом всего лишь несколько часов назад.

Кярт с ними не было: она отправилась в лес разведать земляничные места.

— Современная фотография — это не просто: щелк — и готово! — сказал Меэлик.— Теперь фотография считается искусством.

Ребята не спорили. Они просто рассматривали снимки и вспоминали, как праздновали день рождения. Правда, снимки, сделанные в комнате, были немного нечеткими и темноватыми. Но, как объяснил Меэлик, это произошло от недостаточного освещения. Зато снимки, сделанные в саду, действительно могли считаться искусством: здесь каждого можно было узнать сразу, особенно Кярт, которая присутствовала почти на всех фотографиях.

— Посмотрите-ка! — сказал Юрнас.— Разве я не похож здесь на мастера спорта?

Снимок был сделан в тот момент, когда он подбросил мяч.

Каур нагнулся поближе.

— На мастера спорта?

— Точно. Видишь, какой у меня волевой подбородок на снимке?

Каур посмотрел. Но не волевой подбородок Юрнаса привлек его внимание.

— Почему-то на фотографии два мяча,— сказал он.

Тут и Меэлик придвинулся.

— Как два?

— А вот,— указал Каур пальцем.— Один — мяч Юрнаса, и второй — в небе.

Действительно, в небе видно было какое-то круглое пятно, напоминавшее мяч.

— Странно,— сказал Юрнас.

Меэлик пожал плечами.

— Это просто какой-то дефект,— сказал он.— Дефект пленки или проявления.

Подобное пятно было обнаружено и на другой фотографии, на которой никто не играл с мячэм,— там были запечатлены Кярт, Юрнас и Каур, лакомящиеся домашним мороженым.

— Между прочим,— сказал Меэлик,— после дня рождения Юрнаса мы не устраивали Кярт никаких развлечений.

Так оно и было. Вот и сейчас девочка сама гуляет по лесу.

— Да,— сказал Юрнас.— Стыдно. В конце концов, она все-таки наша гостья.

— Даже в кино не попадешь,— проворчал Каур.— Что ни фильм, то до шестнадцати лет не допускаются!

Шестнадцать! Еще не раз побьют они рекорд по количеству съеденных пирожных, прежде чем достигнут этой заветной черты.

— Скучное время,— констатировал Меэлик.

— Детский сад закрыт на ремонт! — Каур хихикнул.— Сейчас бы самое время собрать малышей. Кярт поставила бы с ними ну, скажем, маленький спектаклик...

— Оставь,— перебил Меэлик.

Детей с них было достаточно.