История с привидениями (СИ)

Проблема заключалась в том, что Бьякуе очень не хотелось делать то, что он должен сейчас сделать. Вот они, последствия тесного общения с этими руконгайцами: заражаешься их человеческим мышлением. И закрадывается исподволь в голову крамольная мысль: а может, и плевать, что он там натворил? Подумаешь, устроил какую-то глупейшую бузу, от которой даже вреда никому не было, польза одна, вроде учебной тревоги. Что ж теперь, убивать его за это?

Не так должен думать синигами, не так. Хаями совершил преступление. Бьякуя получил приказ его схватить. И, как член Готэй-13, как глава благородного дома, он не имеет права о чем-то тут рассуждать, взвешивать и оценивать степень вины преступника. Единственное, что он обязан сделать, это выполнить свой долг. А тот факт, что подобное положение дел вызывает у него тошноту, недостойно звания капитана. Единственная возможность справиться с собой, победить себя – найти и схватить Хаями самолично. Уйти в тень, позволить сделать это кому-то другому – трусость и малодушие.

Бьякуя распалял себя мыслью, что Хаями предал не только Готэй, но и привязанность Рукии и его, Бьякуи, доверие. Уж этого точно нельзя ему спускать с рук!

Размышляя подобным образом, Бьякуя дошагал до озера, решительно отодвинул низко нависающие ветви. С берега поднялся навстречу ему… капитан Хаями собственной персоной.

Бьякуя даже несколько ошалел от подобного везения. Вот так сразу? Ведь шел наугад! Он все-таки прятался здесь? Но это же глупо!

– Бьякуя! – Воскликнул Наото и улыбнулся как-то смущенно. – А я тут сижу и думаю, как бы тебя разыскать. А ты сам пришел.

– Вот как? – Сдержанно переспросил Кучики. Он сделал еще два шага и остановился. Хорошее расстояние. Можно говорить, не повышая голоса, и внезапную атаку вполне возможно отразить. И самому удобно ударить.

– Ну да.

Лицо у Хаями было виноватое. Это немного утешило Бьякую. Может быть, для этого парня хоть чего-то стоило доверие Кучики. Не так много, чтобы не предать его, но достаточно, чтобы испытывать сейчас неловкость за это. Но тут Хаями произнес фразу, которая совершенно сбила Бьякую с толку:

– Я подумал, может, хоть ты мне расскажешь, что я натворил.

– Что ты имеешь в виду?

– Понимаешь, какое дело, – Наото в каком-то затруднении почесал затылок. – Я эту ночь вообще не помню.

– В самом деле? – Кучики все еще был холоден. Ему ужасно не хотелось разочаровываться вторично. Уж лучше сразу не поверить. – Если ты не помнишь, что натворил этой ночью, почему, в таком случае, ты сидишь здесь, а не вернулся, как тебе положено, в свой штаб?

– Да, неверно выразился. Дело в том, что я очнулся, когда на меня уже нападал Хисаги. Я в тот момент вообще ничего не понял. Раскидал их всех чисто рефлекторно. А потом до меня дошло, что дело дрянь, ведь не стали бы они на меня просто так кидаться! Я растерялся. Я не знаю, как положено поступать в подобных ситуациях. Поэтому сбежал. Но я правда не знаю, что случилось. Может, я тоже ходил во сне, как ты?

После этих слов Бьякуя вдруг обнаружил, что вся его уверенность, с которой он сюда шел, вся его злость уже куда-то испарились. Ведь это действительно было, не далее, как пару дней назад он ушел из поместья во сне, чего с ним вообще никогда не случалось. Так соблазнительно было поверить словам Хаями! Ведь в самом деле, дико представить, чтобы такой, во всех отношениях разумный, человек ввязался в непонятную и сомнительную авантюру…

– Что же ты, в таком случае, помнишь?

– Только то, что ложился спать вечером, – пожал плечами Наото. – А проснулся почему-то на улице, и меня атаковали собственные офицеры. Бьякуя, не тяни жилы, расскажи, что стряслось!

И Бьякуя рассказал. Глаза Хаями полезли на лоб при первых же словах и не возвращались на исходную позицию до конца рассказа. Кучики намеренно исказил некоторые факты, хотел посмотреть на его реакцию. Когда он заявил, что Хаями, по уверениям стража Джиданбо, силой заставил того открыть ворота, Наото и глазом не моргнул. Подобное обстоятельство органично вписывалось в контекст прочих диких происшествий этой ночи. Но когда Кучики объявил, что Хаями во время бегства убил трех своих офицеров, тот впервые возмутился:

– Бьякуя, да ты врешь, извини за выражение! Не убивал я никого, ну разве что кому-нибудь руку вывихнул. Я же помню!

– Вру, – спокойно признался Бьякуя. – Я проверял тебя.

– Тогда ты мне и в остальном наврал?!

– Только в деталях. Они не имеют значения. Что ж, у меня сложилось впечатление, что ты действительно не помнишь ночных событий.

– Не помню, – Хаями сокрушенно вздохнул. – А что теперь? Какой у тебя приказ?

– Я должен тебя арестовать, – сообщил Кучики.

– Понятно. Меня убьют?

– Совет еще не принял решения.

– Но ты, похоже, заранее уверен в том, каким оно будет, – Хаями пристально поглядел Кучики в глаза. – Бьякуя, я виновен?

Кучики промедлил с ответом, и Хаями заговорил снова:

– Если я виноват, я даже сопротивляться не стану. И ты прав, конечно, ты должен сейчас отвести меня к командиру. С тобой я пойду. Ты лучше знаешь, что нужно делать. Поэтому поступай так, как считаешь нужным.