История с Живаго. Лара для господина Пастернака

Я хорошо помню, что в доме Ольги Всеволодовны часто упоминалось одно странное имя, Ханум. Особого внимания я, правда, на него не обращал. Ханум, да и Ханум. А как-то раз Митя, выпив рюмочку, попросил отвезти его в Переделкино. Я согласился. Стоял хороший летний день, да и съездить в Переделкино всегда интересно. Все-таки есть у этого места некая своя аура… Так вот, по дороге, из нашего разговора я понял, что едем мы на дачу к этой самой загадочной Ханум. Ну, а мне чего – Ханум, да и Ханум. Единственное, что я знал: Митя и Ольга Всеволодовна часто у нее на этой даче бывали и пребывали иногда подолгу.

А незадолго до этого я был в Переделкино у Беллы Ахатовны. Снимали ее интервью для какого-то грузин-ского документального фильма. Когда Володя Синельников, продюсер, попросил меня договориться с Беллой о ее участии в этой картине, я не стал особо интересоваться, что это за фильм, когда его смотреть и где – теперь, пожалуй, было бы неплохо и поглядеть… Но тогда для меня было важно просто лишний раз пообщаться с Беллой. Из самих съемок хорошо помню, как ее расспрашивали об отношении к коллегам по писательскому цеху, и она что-то рассказывала о Пастернаке.

Дача Беллы, на мой взгляд, была одной из самых скромных в поселке. Но, видимо, так распорядился Литфонд…

Однако вернемся в тот летний день, когда мы с Митей двинули в Переделкино. Итак, мы подъезжаем – и перед нами прекрасный двухэтажный дом в стиле 30-40-х годов. В окне второго этажа Ольга Всеволодовна, вероятно, с книжкой и, конечно же, с неизменной сигаретой в руке.

– Ну что, привез паек… Кремлевский! – кричит она Мите в своей иронической манере.

А он машет в ответ авоськой и скрывается в доме…

У меня, у бездельника, почему-то не оказалось в тот день времени, даже чтобы зайти, и, наскоро поздоровавшись с Ольгой Всеволодовной, я сразу же умотал. Куда и, главное, зачем – до сих пор задаюсь вопросом…

Кое-что про эту дачу в Переделкино рассказала мне наша общая приятельница, Наталья Алимова, известный искусствовед и, по совместительству, жена выдающегося художника Сергея Алимова.

В Переделкино Наташа попала еще в студенческие годы. Она дружила с Мишей Фадеевым (сыном того самого Фадеева, председателя Союза писателей), и каждое «собрание комсомольцев», а проще говоря, каждая гульба проходила на даче, числившейся за членами семьи Фадеева. Правда, его вдова, знаменитая мхатовская актриса Ангелина Степанова, на эту дачу, что находилась в конце переулка, ездить не любила. Раньше здесь, в Переделкино, она создавала уют совсем в другом доме, в большом, в том, куда позднее я и привез Митю. Именно в этом доме, который отличался от соседних дач своей помпезностью, и застрелился ее муж, писатель Александр Фадеев. И это, конечно, должно быть той самой причиной, отчего Степанова не ездила в Переделкино… Зато молодежь могла гулять от души. И в один из таких вечеров на дачу приехала сестра Ангелины Степановой, Валерия Осиповна. Тогда же в гости пришла и Ольга Всеволодовна.

«Мы сидели на веранде, она много и интересно рассказывала, – вспоминает Наташа, – так состоялась наша первая встреча. А позже она подарила мне книгу и подписала: дорогой младшей подруге Наташе, так похожей на меня в юности, с любовью. Книжку эту у меня потом украли».

Уже в том, знаковом доме, в доме у Ханум, Наташа позднее стала абсолютно своей. И в период своей беременности даже прожила там полгода.

Наташа вспоминает, что, несмотря на свою дружбу, Ольга Всеволодовна и Ханум, бывало, зверски ругались. Главное, ругались по мелочам – и в дикой злобе разбегались в разные концы дома. Наташа шла и час уговаривала сначала одну, затем – другую…

«Впрочем, – уверила меня Наташа, – отношения были отличные, и эти ссоры – декоративные бабские разборки – конечно, не были всерьез, а, скорее, в этом для них было своего рода развлечение».

Да и вообще жилось хорошо, весело: друзья и соседи, вечера и застолья, все виделись, все общались, жили одной семьей. Гулять съезжалась вся Москва. Сама атмосфера заставляла Митю и его друзей не отлучаться надолго друг от друга. Влад Дворжецкий, Сережа Богословский, Кибер – отставной разведчик, Шурок, Валя Смирницкий – все они собирались – и с соседней дачи приходил художник-мультипликатор Коля Серебряков, приходила Белла, а Фарик (Фархад Халилов, удивительный художник из Баку) прилетал с каким-то невероятным осетром… А там, где осетр, там и рюмашка.

Вот один интересный случай, о котором рассказала мне Наташа.