История Сэмюела Титмарша и знаменитого бриллианта Хоггарти

Возвратимся же на Бернард-стрит, Рассел-сквер. Тетушкина старая мебель заполнила наши комнатки; а ее громоздкий расстроенный рояль на кривых ножках, в котором половина струн полопалась, занял три четверти тесной гостиной. Здесь-то миссис Хоггарти сиживала часами и разыгрывала нам сонаты, которые были в моде во времена лорда Шарлевиля, и распевала своим надтреснутый голосом, а мы изо всех сил старались удержаться от смеху. Надобно заметить, что в натуре миссис Хоггарти произошли престранные перемены: живя в провинции, среди сливок сельского общества, она бывала вполне довольна, когда в шесть часов к ней собирались на чай гости, после чего они играли в вист по два пенни; в Лондоне же она нипочем не садилась обедать ранее семи, дважды в неделю нанимала на извозчичьем дворе экипаж и выезжала в Парк; укорачивала и удлиняла, порола и снова и снова переделывала свои старые платья, оборочки, чепцы и прочие наряды и украшения, заставляя мою бедняжку Мэри с утра до ночи подгонять их под нынешнюю моду. Более того, миссис Хоггарти обзавелась новым париком; и, с прискорбием вынужден сказать, навела такой румянец, каким никогда не дарила ее природа, так что жители Бернард-стрит, которым подобные обычаи были в диковинку, стали пялить на нее глаза.

Более того, она настояла, чтобы мы завели ливрейного лакея, мальчишку лет шестнадцати; его обрядили в старую ливрею, которую она привезла из Сомерсетшира, украшенную новыми обшлагами и воротниками, а также новыми пуговицами, на коих изображены были соединенные гербы Титмаршей и Хоггарти, то есть синица, вставшая на хвост, и боров в латах. Хотя род мой и вправду очень древний, но ливрея и пуговицы с гербами показались мне затеей весьма нелепой. И боже мой! Какой раздался громовый хохот у нас в конторе, когда однажды там появился тщедушный мальчишка в ливрее с чужого плеча, с огромной булавой, и передал мне записку от миссис Хоггарти из замка Хоггарти! К тому же все письма должны были подаваться на серебряном подносе. Появись у нас ребеночек, тетушка, надобно думать и его тоже велела бы подавать ей на серебряном подносе; но намеки мистера Смизерса на сей счет имели под собой столь же мало оснований, как и другая его гнусная выдумка, о которой я уже упоминал. Тетушка и Мэри теперь всякий день степенно прогуливались по Нью-роуд в сопровождении мальчишки с огромной позолоченной булавой; но несмотря на всю эту торжественность и парадность, несмотря на то, что тетушка все еще толковала о своих знакомствах, неделя проходила за неделей, а к нам никто не заглядывал, и во всем Лондоне навряд ли можно было сыскать другой такой унылый дом.

По воскресеньям миссис Хоггарти ходила в церковь св. Панкратия, в ту пору только еще построенную и по красоте не уступавшую театру "Ковент-Гарден", а по вечерам - в молитвенный дом анабаптистов; и уж хотя бы в этот день мы с Мэри были предоставлены сами себе - мы предпочитали ходить в Воспитательный дом и слушать там пленительную музыку, и женушка моя задумчиво глядела на милые детские личики, и, по правде говоря, я тоже. Однако же лишь через год после нашей свадьбы она сказала мне наконец слова, которые я здесь приводить не стану, но которые наполнили нас обоих несказанной радостию.

Помню, она поделилась со мной этой новостью в тот самый день, когда прогорела компания "Муфты и Палантины", которая поглотила, по слухам, капитал в триста тысяч фунтов и только и могла взамен предъявить договор с какими-то индейцами, вскорости после заключения контракта убившими агента Компании томагавками. Кое-кто говорил, что никаких индейцев не существовало в природе и никакого агента, который мог бы пасть под томагавками, тоже не существовало, а просто все это сочинили в доме на Кратчед-Фрайерз. Что бы там ни было, я пожалел беднягу Тидда, которого встретил в тот день в Сити, на нем лица не было, ведь он таким образом, в первый же год потерял свои двадцать тысяч фунтов. Он сказал, что у него на тысячу фунтов долгу и что ему впору застрелиться; но он всего лишь был арестован и немалое время провел во Флитской тюрьме. Однако же, как вы легко можете вообразить, восхитительная новость, которую мне сообщила Мэри, быстро вышибла у меня из головы и Тидда и компанию "Муфты и Палантины".