История Северной Африки (Тунис, Алжир, Марокко). Том 2. От арабского завоевания до 1830 года

«Универсальный словарь торговли», изданный Савари де Брюслоном, позволяет дополнить эти данные для первой четверти XVIII века. Мавры и евреи получали с христианских складов на побережье европейские товары, которые они распределяли между своими представителями в Фесе, Мекнесе, Марракеше, Таруданте и Илиге. Мекнес оставался главным рынком зерна, кож и воска. Излишки товаров, ненужные этим пяти городам, направлялись в Тафилалет, «где арабы давали в обмен на них «тибир», или золотой песок, индиго, страусовые перья, финики, иногда немного слоновых бивней, иначе называемых слоновым клыком». С Суданом поддерживалась оживленная караванная торговля.

Консулами и христианскими купцами часто бывали авантюристы, эксплуатировавшие как своих единоверцев, так и местное население. Муэтт, который близко сталкивался с ними, обвиняет их в том, что они покупали у корсаров добычу, которая не находила сбыта в Марокко, для перепродажи ее в Европе в четыре раза дороже. Кроме того, они пускали в оборот деньги, полученные на выкуп пленных, и оставляли этих пленных в кандалах, заверяя их родственников, будто ведут переговоры с султаном.

В конце XVII века французская торговля занимала в Марокко первое место и поощрялась шерифом. Спесь и грубость Людовика XIV испортили положение, которое могло бы стать исключительно благоприятным при наличии некоторой ловкости и такта. Сразу же после прихода к власти Мул ай Исмаил обещал представителю короля, что корсары не посмеют больше нападать на французские корабли, что он предоставит «возможность вывозить из его страны все то сырье, на которое был наложен запрет его братом, в частности медь и чугун», и что он будет благоприятствовать выкупу пленных. В течение последних двадцати лет XVII века христианнейший король и шериф обменивались посольствами, которые Людовик XIV обрек на неудачу своей дипломатией престижа.

В 1682 году Мухаммед Тамим привез проект мирного договора сроком на шесть лет, который, между прочим, гарантировал французам свободу мореплавания и торговли. Шериф уже намеревался его подписать, когда к нему прибыл посол — кавалер де Сент-Аман — в сопровождении столь скромной свиты, что это принимало оскорбительный характер. Сент-Аману было поручено требовать внесения в договор изменений, полностью искажавших его первоначальный смысл. Что же касается выкупа марокканских пленников, за каждого из которых Мулай Исмаил предлагал одного христианского пленного и 300 ливров, то Кольбер, озабоченный главным образом укомплектованием гребных команд для галер, предлагал своему посланцу проявить «всяческую ловкость, чтобы избежать ответа на этот вопрос». 14 декабря 1682 года султан ратифицировал мирный договор, но без дополнений, предложенных Сент-Аманом. Естественно, что вопрос о пленных не был решен.

Второе посольство Мухаммеда Тамима было задержано в Тулоне по соображениям пустой процедуры; затем Версаль безуспешно пытался устрашить Марокко крейсированием его берегов. Христианнейший король и шериф упорствовали в своей гордости, причем последний соглашался вести переговоры только с послами, а не с торгашами, а король стремился заставить повелителя варваров признать свое превосходство. Впрочем, в начале 1693 года Людовик XIV согласился послать в Мекнес дворянина своего двора Пиду де Сент-Олона, переговоры которого ни к чему не привели. От этой неудачи пострадали как влияние Франции, так и ее торговля.

Победы Людовика XIV над коалицией благоприятствовали возобновлению переговоров. Адмирал Бен Айша, ставший на сторону Франции, после того как он долгое время был человеком англичан, прибыл ко двору короля, где стал модной персоной (1698 год). Одна знатная дама проявила по отношению к нему значительно меньше упрямства, чем король по отношению к шерифу. Марокканец, не согласившийся на уступки, которые ему были сделаны в вопросе об обмене пленными, вернулся, ничего не добившись. Мулай Исмаил был недоволен и высказал это без всяких обиняков. Он упрекал короля за то, что тот отказался от обязательств, принятых от его имени вице-адмиралом д'Эстре. «Бен Айша должен был бы вернуться, — писал он королю, — …так как нам ее надо ничего вашего… Мир или война с вами не имеют для нас никакого значения». Однако он не прервал отношений. Более того, для восстановления желательного ему союза с Людовиком XIV Мулай Исмаил выразил желание жениться на внебрачной дочери короля, красавице принцессе де Конти, которую ему очень расхваливал Бен Айша и которой он гарантировал возможность исповедовать ее религию. Двор насмехался над этим предложением, ирония которого была непонятна Мулай Исмаилу, и ему довольно нагло ответили, предложив принять христианство.