История сионизма

14-й сионистский конгресс (Вена, 1925 г.) во многом представлял собой повторение двух предыдущих. Правоцентристские группировки обвиняли создателей социалистических поселений в том, что те ведут полупаразитический образ жизни, почти во всем полагаясь на поддержку сионистского движения. Бен-Гурион и его товарищи возражали на это, что сельскохозяйственный сектор в Палестине следует укреплять, поскольку сейчас на одного еврейского фермера приходится сорок два палестинских еврея, занятых в других областях производства. Груенбаум снова упрекнул Вейцмана в попытках развалить сионистское движение, на что Вейцман сердито ответил: «Я еще ни разу не отступил от принципов полноценного сионизма. Я — еврейский политик, а вы — ассимилированный еврей». Жаботинский в своей пространной и блестящей речи обрушил на Исполнительный комитет упреки в бесконечных ошибках и неудачах. Вейцман в ответ отдал должное ораторскому искусству Жаботинского, но заявил, что вся его риторика основана на предположении о том, будто дважды два — пять: вся колонизационная политика Жаботинского покоится на вере в то, что сионистское движение должно не платить за право собственности на земельные участки в Палестине, а требовать землю у мандатного правительства бесплатно. Такая политика, заметил Вейцман, могла бы сработать в безлюдной стране вроде Родезии, но в Палестине она абсолютно нереалистична.

Через два года, на 15-м конгрессе в Базеле, Жаботинский выступил еще с одной длинной речью на ту же тему, но гораздо более сдержанной по тону. Он ссылался на греческий прецедент: почему греческое правительство смогло успешно переселить полтора миллиона греков из Турции, потратив на это всего 15 миллионов фунтов стерлингов? Почему сионистский Исполнительный комитет заявляет, что ему нужно гораздо больше денег на обеспечение гораздо более скромной по объемам иммиграции? Этот аргумент Вейцман опроверг без труда: греческие переселенцы получали землю бесплатно, а кроме того, греческое правительство предоставило им семьдесят тысяч домов; и вообще, Грецию и Палестину просто нельзя сравнивать друг с другом[673]. Не следует ожидать никаких чудес: Палестина будет построена только терпеливой и упорной работой. На Базельском конгрессе произошла очередная стычка между «правыми» и «левыми»; Груенбаум снова напал на Вейцмана. Вейцман в ответ саркастически выразил сожаление по поводу того, что Груенбаум потратил столько времени зря: ведь он мог бы просто попросить своих товарищей вновь прочитать речь, с которой выступал в позапрошлом году.

Единственные крупные перемены, происходившие внутри сионистской организации, касались состава Исполнительного комитета:

1925 г.: Вейцман, Соколов, Коуэн, Липский, Киш, Раппин, Пик, Шпринцак, ван Фрисланд.

1927 г.: Вейцман, Соколов, Розенблют, Липский, Киш, Захер, Сольд, Эдер.

1929 г.: Вейцман, Соколов, Барт, Бродецкий, Капланский, Розенблют, Захер, Меир Берлин, Киш, Раппин, Шпринцак, Сольд, Липский.

Но все эти перемены почти никак не сказывались на политике Исполнительного комитета. Липский большую часть 1925 года провел в США в качестве главы Американской сионистской организации. Члены Исполнительного комитета, обосновавшиеся в Палестине, исполняли особые функции (Раппин управлял делами колонизации, Шпринцак ведал трудовыми отношениями т. д.). Практически вся политическая работа оставалась в руках Вейцмана, Соколова и их лондонских помощников. Леонард Штейн был секретарем политического департамента. В 1929 г. его заменил профессор Льюис Намьер.