История сироты

Я выглядываю из окна вагона. Куда она пошла? Я не видела ее ни в шатре во время представления, ни где-то поблизости, когда рабочие начали демонтаж. Выхожу из вагона с Тео на руках, гляжу в сторону первого вагона, но нигде ее не вижу. Она бы не пошла далеко, зная, что мы вот-вот уедем. Разве что решила предпринять последнюю отчаянную попытку найти Петра? Я смотрю в сторону города, меня охватывает беспокойство.

«Спокойно», – думаю я. Даже в нынешнем состоянии Астрид понимает, что это невозможно. Мой взгляд устремляется в противоположном направлении, к последнему вагону, который принадлежал герру Нойхоффу. Затем, глядя на вагон перед ним, я понимаю. Астрид не уходила. Она пошла в место, где чувствовала себя ближе всего к Петру. Я иду в сторону его вагона.

Я нахожу ее на незаправленной постели Петра, она лежит, свернувшись в клубочек, спиной ко мне. Обеими руками она вцепилась в простыню.

– Астрид… – говорю я с облегчением и сажусь рядом с ней. – Я не могла тебя найти и подумала, что… – Я не заканчиваю свою мысль, а кладу руку на ее плечо и мягко переворачиваю ее на другой бок, ожидая наконец-то увидеть ее слезы. Но у нее каменное выражение лица, глаза пусты. В вагоне прохладно, но над ее губой выступил пот.

Я снова переживаю.

– Астрид, тебе хуже? Снова началось кровотечение?

– Нет, конечно же, нет.

Я протягиваю руку и дотрагиваюсь до ее головы.

– Ты все еще горячая.

Надо было переубедить ее, когда она отказалась от врача, но теперь уже нет времени что-то делать.

Я передаю Тео Астрид и ложусь рядом с ними, чувствуя запах Петра от несвежего белья и стараясь не думать о тех ночах, которые они с Астрид провели здесь во время пути. Хочу рассказать ей о том, что Эммет сказал про рабочих, но не стоит обременять ее сейчас. Всего через мгновение ее дыхание выравнивается, и когда я смотрю на нее, то вижу, что она уже спит.

Тео беспокойно ворочается рядом с ней, он не готов спать в непривычной обстановке. Раздается громкий стук, и весь вагон сотрясается от того, что в соседний вагон грузят что-то тяжелое.

– Все будет хорошо, – говорю я больше для себя, чем для него. Нежно прикладываю руку к его спине и начинаю массировать ее небольшими круговыми движениями. Его веки начинают смыкаться, с каждым разом оставаясь закрытыми на секунду дольше, он засыпает.

Когда Тео успокаивается, я переворачиваюсь и думаю о Люке. Конечно, он узнает о том, что я уехала, но тогда будет уже поздно. Будет ли он знать, куда я уехала? Когда-то он обещал найти меня, но не думаю, что это возможно. Нас будут разделять сотни километров.

Я сажусь и выглядываю из окна на знакомое пространство, на лес, который ведет к городу. Мы все еще здесь. Я могу выйти из поезда, пойти к Люку, чтобы сказать, что мы уезжаем, и вернуться вовремя, никто и не заметит. Или, может быть, даже забрать Тео и сбежать с Люком навсегда, думаю я, вспоминая его предложение. Но куда мы пойдем? У нас нет документов, чтобы пересечь границу, у нас нет денег на еду и жилье. Затем я оглядываюсь на Астрид. Даже если бы это было возможно, я бы не осмелилась. Я закрываю глаза.

Через какое-то время все начинает трястись, и поезд медленно трогается. Я снова сажусь и смотрю на юго-восток в окно, думая о том, что свобода находится в пределах нескольких сотен километров, в Швейцарии. Рядом лежит Астрид, ее тело ритмично поднимается и опускается, она крепко спит. Теперь моя судьба связана с ее, что бы ни случилось.

Поезд едет вперед, и Тьер как будто сжимается, оказываясь все ниже и ближе к земле, когда мы набираем скорость. И вот его уже не видно. Я прикасаюсь к стеклу в том месте, где всего несколько секунд назад виднелся город, оставляя Люка и наш шанс обрести свободу позади.

Глава 21 Астрид

Дверная ручка скрипит, поворачиваясь, чьи-то руки касаются твердого дерева. Сквозь сон я думаю, что я снова в Дармштадте, Петр пришел, чтобы сказать, что нашел кого-то в лесу поблизости. Но когда я открываю глаза, то вижу, что это всего лишь Ноа, она торопится войти в маленький домик, в котором мы жили последние пять дней с тех пор, как приехали в Эльзас. Я снова закрываю глаза, желая, чтобы сон вернулся.

– Астрид? – Голос Ноа, напряженный от тревоги, вырывает меня из воспоминаний. Я переворачиваюсь. Она выглядывает в запачканное окно. Она напряжена, лицо бледное. – Вставай.

– Они снова пришли? – спрашиваю я, с трудом поднимаясь. До того, как она успевает ответить, снаружи раздаются громкие звуки – проверка, полицейские снуют по кибиткам и палаткам. Когда-то я бы побежала прятаться. Но здесь негде. «Пусть забирают меня», – думаю я.

В дверь громко стучат, мы обе вздрагиваем. Я поднимаюсь, тянусь к своему халату. Тео кричит. Ноа открывает дверь, и мы видим двух офицеров СС. Всегда ходят по двое, задумываюсь я. Не считая, конечно, того дня, когда они забрали Петра.

– Wer ist da?[33] – рявкает один из мужчин, выше ростом и худее.

– Я Ноа Вейль. – Ей удается сказать это без дрожи в голосе.

Офицер указывает в мою сторону.

– А она?

Секундная заминка.