История Сицилии

Наконец все было готово. Нельсон и Гамильтоны только что вернулись из короткой поездки на Мальту, недавняя блокада которой оказалась вполне успешной; остров теперь, по собственному желанию, сделался британским доминионом. Старания королевы отложить их отъезд ни к чему не привели, и 10 июня все взошли на борт «Фудройанта», в том числе десятилетний принц Леопольд и принцессы Кристина и Амелия (двадцати одного года и восемнадцати лет соответственно). Разумеется, не могло быть и речи о том, чтобы семейство отправилось в Вену без сопровождения; было очевидно, что Нельсон и Гамильтоны проделают с ними весь путь. 14 июня корабль достиг Ливорно, где возникла серьезная проблема. Бонапарт, ныне первый консул, снова вторгся в Италию и за день до прибытия «Фудройанта» сошелся с австрийской армией в сражении при Маренго. Первые сообщения, прибывшие в Ливорно на следующий день, гласили, что австрийцы одержали решительную победу. Будь так на самом деле, это, вероятно, означало бы крах карьеры Наполеона; но тем же вечером на поле битвы появилось французское подкрепление, 6000 человек, свежих и отдохнувших, что перевернуло ход схватки масштаб. К вечеру австрийцы отступили в полном беспорядке[136].

Теперь для королевы и ее детей дальнейшее путешествие в Вену сделалось, мягко говоря, сомнительным. Они прождали в Ливорно почти месяц, причем Мария-Каролина не скрывала опасений, что им придется вернуться в Палермо. Нельсон тем временем продемонстрировал нарушение субординации, нарушив приказ присоединиться к основному флоту. Под влиянием Эммы он, казалось, разлагается на глазах. «Действительно грустно, – замечал сэр Джон Мур, которому случилось проезжать через город в те дни, – видеть храброго и доброго человека, столь славно послужившего своей стране, в таком жалком положении». В итоге лорд Кит, командир Нельсона, лично явился в Ливорно, чтобы «выслушать от лорда Нельсона настойчивую просьбу позволить ему доставить королеву в Палермо, а принцев и принцесс – в другие уголки земного шара». Леди Гамильтон, добавлял Мур, явно командовала флотом достаточно долго.

Наконец было решено, что семейство отправится во Флоренцию, а оттуда в Анкону, где пересядет на корабль, который отвезет их в Триест. Они покинули Ливорно 13 июля. Путешествие выдалось опасным: многие дороги были сильно разрушены, порою приходилось передвигаться буквально на расстоянии нескольких миль от французских войск. В Анконе их приняла на борт небольшая русская эскадра, вызвавшая снисходительную усмешку Нельсона: мол, хватит сильного порыва ветра, чтобы все эти корабли перевернулись. Но они благополучно достигли Вены, и через три недели Нельсон и Гамильтоны попрощались с королевой и отбыли в Прагу и далее в Дрезден, Дессау и Гамбург. Оттуда они сели на пакетбот до Грейт-Ярмута и прибыли в порт 6 ноября. Нельсона ожидал очередной триумфальный прием, но теперь он вынужден был разбираться с собственной женой Фанни. На Рождество та поставила ультиматум: ее мужу следовало сделать выбор между нею и Эммой. Конечно же, он выбрал Эмму.

Год 1801 начался удачно, с рождения в январе дочери Эммы и Нельсона Горации. Очень скоро после этого Нельсону пришлось уйти в море – сначала во флот Ла-Манша, а затем на Балтику, где он участвовал в битве за Копенгаген. По возвращении в Лондон он получил титул виконта и купил обветшавший дом в Мертоне – тогда это был самостоятельный приход, а ныне часть пригородного Уимблдона, – где ménage a trois существовал до самой смерти сэра Уильяма в 1803 году. Потом возобновилась война с Францией, и Нельсона вызвали обратно на Средиземное море. Оставалось еще два года до Трафальгаре, но больше он никогда не видел Эмму.

Бедняжка Эмма, овдовев, страдала от одиночества. Несмотря на отличия, которых удостоился ее покойный муж, сделанные им тщательные распоряжения по обеспечению жены и Горации были проигнорированы, а малая пенсия из его жалованья быстро исчерпалась. После его смерти и без того немногочисленные друзья отдалились; в глазах общества она была падшей женщиной. Она стала пить, а в 1813 году провела год вместе с Горацией в долговой тюрьме в Сауторке; затем уехала во Францию, чтобы сбежать от кредиторов. Там она провела свои последние годы в нищете и умерла в Кале в 1815 году – в возрасте сорока девяти лет.

Глава 12 Жозеф и Иоахим