Хотя многие тогдашние чекисты предупреждали его о непродуманности его действий по зачислению бывших польских шпионов в ряды кадровых сотрудников ВЧк ещё в том же 1920 году. Так например в ноябре 1920 года начальник Особого отдела Западного фронта Филипп Демьянович Медведь написал Дзержинскому специальное письмо с предостережением по данному поводу: "От товарищей, приезжающих из Москвы, узнаю, что непосредственным, помощником товарища Артузова является Добржинский, что Витковский — начальник спецотделения. Я знаю, что тов. Артузов им безгранично верит, что хорошо для частных, личных отношений, но когда их посвящают во все тайны работы, когда они работают в самом центре 00 ВЧК, то это может иметь самые плохие последствия для нас". Далее Медведь отмечал следующее: "они молодые, вели ответственную работу у белополяков и слишком скоро перешли на нашу сторону (после ареста) чтобы стать убежденными коммунистами", "думали использовать их как орудие для раскрытия наших врагов в России, использовать их для разложения в рядах противника, — писал он, — а вышло наоборот — они становятся руководителями нашей работы благодаря тому, что к ним привыкли, сжились с ними".
Аналогичную позицию по данному вопросу занимал и особоуполномоченный Особого отдела Западного фронта Роман Пиляр, являлвшийся двоюродным племянником Дзержинского. Поэтому поводу у Пиляра был с Дзержинскими очень резкий разговор. Поскольку Дзержинский отказался изменить своё решение, Пиляр покинул свою руководящую должность в Особом отделе Западного фронта и в октябре 1920, отправился в разведывательную командировку в Германию (провинция Верхняя Силезия), где находился до марта 1921 года.