История средневековой философии

Вместе с тем на первоначальном этапе развития так называемой философии нового времени продолжали использовать латынь - пример тому Декарт и Спиноза. Опять-таки, подчеркивая научные достижения Возрождения, мы должны по крайней мере принять к сведению, что иных представителей науки, только-только нарождавшейся в эпоху позднего средневековья, и великих ученых эпохи Возрождения связывала большая духовная общность, нежели некоторых возрожденческих натурфилософов и великих представителей науки того времени.

Что касается переходного этапа между средневековой и новой философиями, то здесь легко обмануться полемическими установками первых философов нового времени. Фрэнсис Бэкон и Декарт яростно выступали против схоластического аристотелизма; однако философы долгие годы продолжали применять категории и принципы, использовавшиеся средневековыми мыслителями. Было бы ошибкой приписывать то, что можно назвать схоластическими элементами в философиях таких мыслителей, как Декарт, Мальбранш и Лейбниц, интересу к классической литературе, проявившемуся в эпоху Возрождения. Первые философские занятия Декарта не выходили за рамки схоластической традиции, восходящей к средним векам. И хотя развитие его ума приняло другое направление, все же влияние ранних штудий оказалось непреходящим. Мальбранш находился под сильным воздействием Августина, тогда как Лейбниц весьма хорошо знал философскую литературу, принадлежащую к средневековой традиции или порожденную ею. Более того, влияние последней очевидно в его сочинениях. Далее, мы можем проследить связь между средневековой философией права и философией права Джона Локка. Да и вообще эмпиризм Локка не так уж чужд всем сторонам средневековой мысли, как иногда полагали.

В XVIII в. философам французского Просвещения нравилось думать, что благодаря им разум наконец вступил в свои права и что термины "средние века" и "темные века" являются синонимами. В XIX в. возросшее понимание исторического процесса и серьезные исторические исследования явно изменили эту точку зрения. За исключением людей, совершенно далеких от исторических исследований, никто уже всерьез не думал, что можно дать последовательное и адекватное изложение развития европейской культуры и общества, просто опустив период средневековья. И общепризнанно - даже те, кто не питает особой симпатии к религиозным верованиям средних веков, не являются тут исключением, - что адекватное изложение развития европейской мысли и философии невозможно, если не принимать во внимание средневековую философию. Однако хотя акцент на преемственности европейской философии не лишен смысла, его необходимо уравновесить признанием прерывности и различий.

Например, те историки, которые подчеркивали в философии Декарта схоластические элементы, идущие от средних веков, безусловно, сослужили полезную службу. Они показали абсурдность предположения о том, будто философия, пережив смерть, которая наступила после закрытия императором Юстинианом философских школ в Афинах в 529 г., внезапно возродилась в лице Декарта во Франции и Фрэнсиса Бэкона в Англии. В то же время, когда Декарт использует какой-то термин, взятый из средневековой философии, это отнюдь не означает, будто он употребляет его в том же смысле, что и средневековые предшественники. На это обращал внимание и сам Декарт. Далее, хотя Спиноза употребляет такие термины, как "субстанция" и "причина", было бы серьезной ошибкой думать, что он имеет в виду точно то же самое, что и св. Фома Аквинский в XIII в.

Рассуждения об исторических периодах иногда подвергали критике. И верно, конечно, не только то, что очень трудно установить ясные и четкие границы периодов, скажем средних веков и Возрождения, но также и то, что, делая такую попытку, мы рискуем упустить важные факты. Например, некоторые исторические факты по крайней мере позволяют "продлить" Возрождение назад. И есть достаточные основания сомневаться, скажем, в том, следует ли классифицировать Николая Кузанского (1401 -1464) как мыслителя позднего средневековья или Возрождения. Можно привести аргументы в пользу обеих позиций. И понятно, почему законность подобных классификаций ставится под вопрос.