История средневековой философии

Рассмотрим в первую очередь существовавшие в средние века отношения между философией, с одной стороны, и религиозными и теологическими убеждениями - с другой. Каково бы ни было поведение людей, очевидно, что для средневековой Европы была характерна гораздо большая однородность религиозных верований, чем для современного западного мира[2]. И совершенно естественно, что религиозная вера должна была оказывать влияние на философию. На философское мышление влияет не только его прошлое, но также исторический контекст и внефилософские факторы. В последние столетия возникновение и развитие отдельных наук оказывало многообразное влияние на философское мышление. В средние века главным внефилософским фактором, влиявшим на философию, была религиозная вера. Более того, ведущие средневековые мыслители обычно были теологами[3] Поэтому вполне естественно, что религиозные и теологические убеждения оказывали определенное воздействие на выбор тем для обсуждения и их трактовку. И если в последние столетия темы и точки зрения предлагали науки, то в средние века это было делом религиозной веры и теологии* Однако это отнюдь не означает, что влияние религиозных и теологических убеждений было для философии исключительно вредным. Во-первых, ранее сложившаяся религиозная вера могла расширить и действительно расширила спектр философской проблематики. Как мы увидим впоследствии, в середине XIII в. на факультете искусств Парижского университета существовала заметная тенденция отождествлять философию с мыслью Аристотеля. Однако философствующие теологи гораздо меньше увлекались мыслью о том, что этот греческий философ воплощает собой венец человеческой мудрости. профессор Этьен Жильсон доказывал, в частности, что иудео-христианская традиция оказывала мощное оплодотворяющее и стимулирующее влияние, предлагая свежие проблемы и точки зрения.

Во-вторых, ошибочно думать, будто в средние века теология господствовала над философией в том смысле, что философ просто предлагал аргументы, доказывающие истинность положений, отстаиваемых Церковью. Совершенно ясно: коль скоро человек, будучи религиозным, верил в истинность определенного положения, он не мог бы в то же время утверждать, что человеческий разум способен доказать его ложность, - если, правда, он не был бы готов признать теорию двойственной истины, согласно которой высказывание одновременно может быть истинным с точки зрения теологии и ложным - с точки зрения философии[4]. Поэтому если бы философ, являвшийся также верующим христианином, думал, что доказал истинность высказывания, противоречащего какому-либо положению христианской веры, он должен был бы либо признать свое рассуждение уязвимым, либо отказаться от своей веры, либо заключить, что то, что он считал истиной веры, в действительности таковой не является. Однако это никоим образом не означает, что философ, будучи христианином и веря в истинность определенного положения, должен был бы также утверждать, что его истинность может быть доказана посредством философского рассуждения. Например, Уильям Оккам верил в человеческое бессмертие. Но он не верил в способность философа доказать, что человек имеет духовную и бессмертную душу. Однако он не утверждал и что философия может доказать обратное.

Критикуя аргументы своих предшественников, он просто расширял область истин веры, лежащих за пределами философии. Иначе говоря, сужал область философии.

Что касается утверждения о том, что средневековая философия была докритической, мы должны провести различение.