История средневековой философии

Обращаясь к гораздо более позднему времени, скажем, что антиреалистическая позиция была четко сформулирована Росцелином, каноником из Компьени, который преподавал в разных школах и умер около 1120 г. Правда, очень трудно установить точно, что именно он утверждал, поскольку его сочинения, если не считать письма к Абеляру, исчезли или, во всяком случае, были утрачены. Мы вынуждены полагаться на свидетельства других писателей, таких, как Ансельм, Абеляр и Иоанн Солсберийский. Именно Ансельм приписывает Росцелину утверждение (которое всегда ассоциируется с его именем) о том, что универсалии суть всего лишь слова[110]. Поскольку Ансельм знал учение Росцелина явно лучше нас, мы едва ли можем сомневаться в его свидетельстве. В то же время не вполне ясно, что имел в виду Росцелин, говоря, что универсалии суть просто слова. Возможно, он хотел, чтобы его утверждение понимали буквально; однако нам нег нужды толковать его так, будто он отрицал универсальные понятия и отождествлял универсалии со словами, рассмотренными просто как произнесенные или написанные сущности. Согласно Абеляру, Росцелин утверждал, что, когда мы говорим о субстанции как состоящей из частей, "часть" есть просто слово[111]. Это могло означать, что в случае какой-то конкретной вещи, например неразделенного яблока, мы сами представляем себе и называем его части. Поскольку яблоко ex bypothesi является неразделенным, то эти части на самом деле не существуют, как они существовали бы, если бы мы разделили яблоко. Утверждение, что "часть" есть просто слово, не обязательно означает, что Росцелин отождествляет представленные или названные части неразрезанного яблока со словом "часть". Вполне возможно, что своим утверждением об универсалиях он хотел просто подчеркнуть, что никаких общих сущностей вне и отдельно от ума не существует.

Как бы то ни было, Росцелин, применив свою теорию к догмату о Троице, навлек на себя враждебность. Он утверждал, например, что если божественная природа, или сущность, или субстанция, в действительности есть одна и та же в трех божественных Лицах, то мы должны сказать, что все три Лица воплотились во Христе. Однако теология учит другому. Не должны ли мы признать, следовательно, что божественная природа не есть одна и та же во всех трех Лицах и что Лица являются отдельными индивидуальными существами? Росцелин, обративший внимание на это затруднение, был обвинен в тритеизме и это обвинение от себя отвел. Во всяком случае, нападки, кажется, не повредили его карьере.

В эпоху раннего средневековья ультрареализм считался "старой" доктриной, противоположная же доктрина, основанная на лозунге о существовании одних лишь индивидуальных вещей, называлась "новой". Апогеем спора между двумя сторонами стала известная дискуссия между Гильомом из Шампо и Абеляром, в результате которой Гильом, приверженец "старой" доктрины, был выставлен в весьма глупом свете. Однако дальнейшие замечания об их споре лучше отложить до нашего разговора об Абеляре.

Ансельм и Абеляр

Самым выдающимся теологом XI в. был св. Ансельм (1033-1109). Ансельм родился в Аосте (Пьемонт), учился во Франции, стал членом Бенедиктинского ордена и настоятелем (1063), а затем аббатом (1078) монастыря в Веке. В 1093 г. он был назначен на место Ланфранка в Кентербери.

Во введении к своим лекциям по философии религии Гегель одобрительно отзывается об Ансельме как об одном из тех "великих людей"[112], которые не только не считали уразумение вредным и оскорбительным для веры, но и были убеждены том, что оно существенно важно для развития самой веры. Суждение Гегеля справедливо, поскольку Ансельм вместе с Августином утверждал: "Верую, дабы уразуметь" (Credo ut intelligam). По его мнению, христианин должен пытаться понять содержание своей веры и связь между положениями веры. Он даже намеревался доказать, например, догмат о Троице посредством "необходимых оснований"[113]. Правда, мы обнаружили бы непонимание мировоззрения или установки Ансельма, заключив, что он отверг бы христианские верования, если бы оказался не в состоянии обеспечить их философское доказательство. Ибо христианская вера была его отправной точкой, и если бы он обнаружил, что стремление к уразумению переступает допустимые пределы, то его вера осталась бы неприкосновенной. Однако Ансельм не мог установить такие пределы заранее. Он не был антиинтеллектуалистом и внес серьезный вклад в развитие средневековой теологии.