История средних веков

Приступая к очерку византийской историографии с начала средних веков до XIV столетия мы должны предупредить, что по многим причинам не будем говорить собственно о церковный историках, как-то: Евсевии Кесарийском[262], который, всегда оставаясь придворным иерархом, довел изложение судеб христианства до 324 г., об Эрмии Созомене[263], продолжавшем его до 423 г., Феодорите — до 427 г. Сократе Схоластике — до 439 г., Никифоре Каллисте, закончившем 610 г. Все эти историки, по специальному характеру своих довольно ценных трудов, не входят в план нашего обозрения. Мы имеем в виду непосредственно светских историков, ограничиваясь в обзоре византийских памятников XIV столетием. Необходимо заметить, что в России, с конца пятидесятых годов [XIX в.] проявилось стремление к изучению византийского мира. Отражением этого движения послужило появление нескольких томов «византийских историков» в русском переводе при Петербургской Духовной Академии. Как многие благие начинания, издание, начатое в 1808 г., прекратилось в 1862 г. Между тем на Западе тщательно были собраны византийские историки в подлинниках с латинским переводом в двух объемных изданиях сперва в Париже в XVII в., потом в Бонне благодаря Нибуру, во второй четверти XIX века[264].

Несомненно, что византийцы имели лучшие заповеди в историческом искусстве, лучшую школу, чем западные, которых они потому во многом превосходят. В отношении хронологическом древних византийцев до X в. следует отнести к первому периоду историографии, но, не разбивая наш очерк, мы будем говорить о них в общей связи.

Отрывки древних византийских историков. Древние византийские историки в период III–VII веков были:

1) Дексипп (во второй половине III в.) изложил за 200 лет до Иордана историю Македонии после Александра, скифскую войну и Χρουική ιστορία, т. е. «Летопись» в двенадцати книгах, где события рассказывались по олимпиадам, до императора Клавдия II. Оба первых сочинения дошли в тридцати одном отрывке разного объема; от «Летописи» не дошло ничего, но из нее своевременно сделал извлечения Синкелл. Фотий называл Дексиппа Фукидидом, выражающимся ясно; Евнапий называл его человеком большого ума; Нибур считает его пустым ритором. По отрывкам, конечно, трудно судить о целом. Но несомненно, что в стилистическом отношении труды Дексиппа были хорошо обработаны. Он сам, будучи язычником, принимал участие в военных и гражданских делах своей родины. Он защищал Афины от готов, когда те разлились по Элладе; он в самые тяжелые дни не растерялся и, собрав невольников, даровав им свободу, оказал геройское сопротивление варварам. Историк-гражданин во главе войска, спасающий страну для цивилизации, — все это занимало воображение позднейших писателей. Как практический деятель, он оживляет свое повествование советами житейской мудрости: «Усердие людей, избравших лучшую часть, заслуживает похвалы, хотя бы последствия не соответствовали их ожиданиям. Для лица начальствующего всякая неудача в государственных делах горестнее, нежели для частного лица его собственное несчастье. Несчастье частного человека ограничивается им одним, а на начальствующем отзывается всякое несчастье»[265].

2) Евнапий Сардиец, ритор, ревностный приверженец императора Юлиана, родился в 347 и жил до 415 г. Он, по настоянию знаменитого врача Оривасия, продолжал Дексиппа, а в сущности написал историю императора Юлиана, которого христиане именовали Отступником, но перед гением которого преклоняется этот ученейший (λογιότατος) историк. Это «продолжение Дексипповой истории» было в четырнадцати книгах и охватывало период 270–404 гг. Все знали — и это было видно с первого взгляда, — что Евнапий, в сущности, хотел превознести Юлиана. Историк сам не отрицал этого. «Мы сочли нужным, — говорит он, — все отнести к Юлиану, который царствовал в наше время и которому род человеческий поклонялся как некоему богу»[266]. Можно представить себе достоверность свидетельств Евнапия, на которого, безусловно, в свое время ссылалась языческая партия в последней борьбе с христианством. Всех отрывков дошло сто девять, из которых некоторые в две-три строчки; как нарочно в них меньше всего говорится об Юлиане, за исключением общих мест. Как источник для Юлиана в силу изложенных соображений Евнапий не подходит.

3) Олимпиодор Фиванский в первой половине V в. написал двадцать две книги «Истории» (λόγθς ιστορικούς) с 407 до 425 г., посвятив их Феодосию Младшему. Зосима очень усердно пользовался ими или, просто говоря, переписал их. Извлечение сделал из него Фотий, этот неутомимый патриарх, которому так много обязана византология.