Ведущие мировые державы не хотели упускать инициативу из своих рук или предоставлять такую инициативу кому-либо еще. Относительно позиции, занятой США в вопросе об интервенции в Россию, следует отметить, что в ее основе лежало намерение Вашингтона всеми доступными средствами не допустить проявления единоличной инициативы Японией. В силу ограничений, налагаемых Конституцией США на действия президента как главы государства и необходимости утверждения Конгрессом США решения об официальном вступлении страны в войну, направление американских войск для участия в боевых действиях в какой-либо точке земного шара было сопряжено с гораздо большими сложностями, чем для стран Антанты или Японии. К тому же с официальным объявлением войны России, не угрожавшей непосредственно безопасности США, конгресс в тот период не согласился бы. Этим обстоятельством в первую очередь объяснялась сдержанность, проявленная американским правительством и президентом при решении вопроса об участии США в интервенции.
Правительство США отдавало себе отчет в том, что одержимость Японии идеей экспансии за счет ослабевшей России может возобладать в такой степени, что она начнет интервенцию в самое ближайшее время, заручившись поддержкой лишь Англии и Франции и проигнорировав отсутствие американского согласия на эту акцию. Однако подобное развитие событий Вашингтон не хотел допустить ни при каких обстоятельствах.
Представители союзных стран, в первую очередь британские, начали активную дипломатическую деятельность по обработке американского правительства. Европейские союзники понимали, что, не будучи непосредственным образом заинтересованными в участии в союзной интервенции в России, США не позволят Японии укрепиться на Дальнем Востоке в такой степени, чтобы это стало угрожать американским интересам в Тихоокеанском регионе. Британцам принадлежала идея совместного участия в интервенции США и Японии, которые, как рассчитывало английское правительство, будут взаимно контролировать друг друга. Крайне нежелательное для Великобритании усиление позиции одной или обеих этих держав в этом регионе, таким образом, исключалось.
23 января 1918 г. Япония заявила о своей готовности к единоличным действиям в Сибири. Более действенного средства заставить правительство США поволноваться придумать было трудно. 7 февраля госсекретарь США Р. Лансинг направил президенту Вильсону докладную записку, в которой сообщил о встречах и беседах с послами Великобритании и Франции в Вашингтоне по вопросу, «касающемуся желания Японии оккупировать Сибирь с помощью военной силы». Понимая, что США ни при каких обстоятельствах не согласятся на ввод японских войск на территорию России, британское правительство через своего посла в Вашингтоне настойчиво и целеустремленно способствовало созданию у американского руководства убеждения в неизбежности единоличного решения Японией вопроса об интервенции в Россию даже в том случае, если ни одна из стран Четверного согласия ее не поддержит. Британский посол настаивал на совместных действиях союзников с целью продемонстрировать русским, что они выступают с единых позиций и что ни США, ни Япония не предпринимают действий, не согласованных с другими союзными державами.
К началу июня в позиции Вильсона по вопросу об интервенции произошли коренные изменения. Неизвестно, что сыграло в этом решающую роль — доводы Лансинга или непрекращав-шееся давление союзников. Однако госсекретарь официально заявил английскому послу, что США «полностью готовы послать войска в Мурманск», а японскому послу — что «основная цель интервенции в настоящее время — помешать германскому господству в западной части России в такой степени, чтобы нельзя было перебросить на поле битвы во Фландрии какие-либо германские воинские подразделения».