История Стилихона

План союзников не удался. То, чего надлежало ожидать, случилось. Прирейнские варвары воспользовались прекращением наблюдения за ними и вздумали потревожить Империю. Двенадцать тысяч знатных людей, каждый со своей дружиной, приняли участие в составившемся теперь походе, так что всё число варваров, устремившихся на Империю, простиралось до 200 тысяч человек [131]. Начальство над ними принял предприимчивый гот именем Радагайс, который прежде находился в службе Алариха. Он потребовал, чтобы римское правительство приняло его войско к себе на службу на тех же условиях, на каких приняты войска Алариха. Стилихон не хотел впустить эти орды в пределы государства; впрочем, он и не в силах был удержать этот поток людей, устремившийся через проходы Граубинденские и Тирольские на Италию. Он не препятствовал им опустошать долины Ломбардии. Главные силы его были сосредоточены в то время в Лигурии. Стилихон не трогался с места до тех пор, пока дикая толпа варваров не дошла до Аппенин. Здесь, когда они разбрелись по разным ущельям, Стилихон зашёл им в тыл и начал бить их по частям. Разбитые отдельные отряды спешили соединиться между собою. Стилихон не препятствовал этому, видя возможность вконец истребить их всех вместе. Хотя Радагайс, стянув своих варваров в одно место, хотел остановить успехи Стилихона и выступил против него, чтобы сразиться с его армией [132], однако ж, что могло значить это рвение, когда его голодная дружина наполовину не имела даже хорошего оружия? Разбитый наголову, Радагайс был загнан в чрезвычайно тесные и суровые по климату Фезуланские ущелья [133]. Голод и болезни в короткое время истребили целые тысячи варваров в этой засаде, Видя неизбежную гибель, Радагайс хотел по крайней мере пасть со славой, в битве. Оставив здесь на произвол судьбы большую часть своих сподвижников, он с немногими вышел из теснин и напал на римское войско; но судьба не судила ему погибнуть в бою: он был взят в плен и казнён. Прочих пленников Стилихон разместил по легионам для пополнения их после потерь, понесенных в эти две войны.

Неописанная была радость Италии после истребления этих диких варварских полчищ. Стилихон, виновник спасения, теперь достиг самой высшей степени могущества и славы в государстве; он имел торжественный въезд в Рим при громких, радостных кликах признательного народа [134]. Мысль, что северные границы Империи теперь безопасны, что главный враг её — готы — приведены к мирному заселению её областей, сознание, что надежда Феодосия Великого — слить варваров в одну нацию с римлянами исполнена вполовину, всё это наполняло его душу какой-то торжественной, спокойной радостью, которую чувствует человек по окончанию известного дела, видящий, что он не напрасно трудился, а с пользой для себя и других. Тем приятнее было для Стилихона торжество его, что он теперь видел возможность осуществить свою заветную мысль о Востоке при помощи нового союза с Аларихом.

Но ему не суждено было достигнуть этого. Причина тому заключалась в неприязненных отношениях к нему императора, не хотевшего переносить, чтобы чьё-нибудь влияние в Империи превозмогло его собственное. Такие неестественные отношения между императором и полководцем были подготовлены целым рядом событий. Сторону Гонория против Стилихона приняли все чистые римляне, которые давно с бессильной завистью и злобой смотрели на возвышение последнего и усиление вместе с ним в Империи варварского элемента, заслонявшего собою их самих; нерасположение императора к министру теперь послужило для них сигналом к реакции против варваров. Эти личные отношения между министром и Двором скоро превратились в борьбу двух разнородных элементов Империи.

Несчастные для Империи события: нашествие на Галлию и Испанию свевов, вандалов и узурпаторство в Британии Константина, будучи объяснены врагами Стилихона и противниками варваров, как следствие дурных распоряжений министра, и даже измены с его стороны государству и некоторые другие обстоятельства возбудили в нерешительном Гонории твёрдое намерение каким бы то ни было способом, освободиться от Стилихона, и ускорили борьбу двух разнородных начал.

Так как Стилихон и его приверженцы-варвары имели гораздо более силы, нежели Гонорий и римская партия, то сии последние решились действовать тайным коварством. Хотя первые их попытки ослабить Стилихона и лишить варваров значения в Империи не имели успеха, но все же они достигли своей цели, когда намерение его ехать в Константинополь и взять там, по смерти Аркадия, вместе с опекою над малолетним Феодосием правление в свои руки, казавшееся им преступным, усилило их решимость: Стилихон погиб вместе со многими своими приверженцами.

ГЛАВА 8 [135]