История Стилихона

В то время, как его век смотрел на известный класс людей, как на вещь, которой позволительно распоряжаться, ни стесняясь ничем; в то время, как его современники были убеждены, что не только имущество, семейство, свобода раба находятся в полнейшей зависимости господина, что он имеет право на его жизнь, Стилихон подал свой голос в пользу рабов. Он не мог увичтожить рабство, но по крайней мере сделал то, что господин не только не имел права на жизнь раба, называвшегося еще со времени Константина В. не seгvus, a colonus, но даже не мог обременять его налогами и жестоко наказывать, и раб получил право откупаться на волю и искать в суде на господина. Изданный, по желанию Стизихона, такого рода закон [195] был одной из причин ненависти к нему римской аристократии и беспредельнаго уважения к нему низшего класса народонаселения Италии. Желая, чтобы все люди пользовались человеческими правами, Стилихон требовал от каждого, чтобы он вёл себя сообразно с достоинством человека и христианина; вот почему он не терпел клеветы и лести, и со всяким обходился без всякой гордости; вообще, если и вполовину верить Клавдиану, то и тогда Стилихон окажется с редким благородством души и с редкой любовью к другим; с близкими своими и друзьями он всегда был добродушно-весел, увлекал их своим остроумием. Жену и детей своих Стилихон любил безграничной, однако ж не пристрастной любовью, в иных людях доходящей до излишней и приторной чувствительности, которая видит в детях одни только совершенства, но спокойной любовью твёрдого сердца; часто, утомлённый походной жизнью, оставив лагерь, он скакал к своей семье, и там, в продолжение немногих дней отдохнув от трудов, опять возвращался на театр войны. Отдохновение от государственных трудов Стилихон находил также в цирке, где любил смотреть на бой зверей,— черта, столь свойственная тогдашнему времени, которой не был чужд и Стилихон; он ничего не щадил, чтобы достать для цирка какую-нибудь диковинку из породы зверей, если только знал, что она где-нибудь находится. Но вместе с этим он всей душой был предан истинному искусству: благоговел перед творениями Гомера и Вергилия, и старался, чтобы наука и искусства процветали и в Италии; с этой целью он выписывал картины и статуи из Греции, покровительствовал учебным заведениям и учёным мужам, равно как и поэтам. Плоды этих его забот остались в творениях Клавдиана.

Нельзя упустить из внимания еще одной черты в характере Стилихона: он был равнодушен к тогдашней музыке, нежащей слух, но заслушивался, когда какой-нибудь варвар дико-унылым голосом напевал свою национальную песню.

Вообще, надобно сказать о Стилихоне, что он представляет в себе соединение свежих, неиспорченных сил германца с греко-римским образованием.