История сыска в России. Книга 2

Во главе нашей организации стоит Савинков. Он побрился, ходит в красных гетрах и в костюме защитного цвета. Начальник нашего штаба — Перхуров.

Сильное пособие мы получали от союзников. Получали в деньгах, но была обещана и реальная сила. Наши планы были таковы: при оккупации Москвы немцами уехать в Казань и ожидать там помощи союзников. Но союзники ожидали, чтобы мы создали правительство, от лица которого бы их пригласили официально. Правительство было уже намечено во главе с Савинковым.

Цель — установить военную диктатуру.

Казанская организация насчитывает 500 человек и имеет много оружия. 29 мая отправились в Казань квартирьеры. Явиться они должны по адресу: северные номера, спросить Якобсона, отрекомендоваться от Виктора Ивановича для связи с местной организацией.

Из политических партии к нашей организации принадлежат: народные социалисты, социал-революционеры и левые кадеты, а сочувствовали даже меньшевики, но оказывали помощь только агитацией, избегая активного участия в вооруженной борьбе.

По Милютинской, 10 живет фон дер Лауниц, он служит в Красной Армии начальником эскадрона. Он тоже состоит в организации.

Торгово-промышленные круги принадлежат к немецкой ориентации. Наш Главный штаб имеет связь с Дутовым и Деникиным, ставшим на место Корнилова. Новое донское правительство — работа Деникина.

Из адресов я знаю Виленкина, присяжного поверенного: Скатертный пер., 5 а, кв. 1. С ним связь поддерживал Парфенов. Он — заведующий кавалерийскими частями.

На Левшинском, 3 был штаб полка. Право заходить туда имели только начальники и командиры батальонов. Один человек должен был знать только четырех. Все устроено строго конспиративно. Адрес Главного штаба — Остоженка, Молочный пер., дом 2, кв. 7, лечебница.

Начальник продовольственной милиции Веденников тоже состоял в организации. Через него получались оружие и документы. Цель вступления в продовольственную милицию — получить легальное существование, вооружение и документы.

Дружинники получали следующее жалованье: командиры полков и батальонов по 400, роты — 375 рублей, взвода — 350. Солдатам предлагалось выдавать 300 рублей.

Пока в составе дружины были только офицеры. В пехоте нашей числилось в Москве 400 офицеров. Сколько было кавалерии, не знаю.

Из наших людей часть работает в Кремле. По фамилиям не знаю. Один из них по виду высокого роста, брюнет, георгиевская петлица на шинели, лет 23 — 24, стриженые усы, без бороды.

В гостинице “Малый Париж”, Остоженка, 43, можно встретить начальника штаба и тех, кто с докладом приходил. Там живет Штрейдер, офицер, принимает между 4 и 5, спросить Петра Михайловича.

В 19-й версте от Москвы по Нижегородской железной дороге имеется дача, в которую недавно переселилась одна парочка. Недалеко от дачи на железной дороге два моста, под которыми подложен динамит в целях взрыва советского поезда при эвакуации из Москвы.

Наши организации имеются в Ярославле, Рязани, Челябинске и приволжских городах. Было условлено, что японцы и союзники дойдут до линии Волги и тут укрепятся, потом продолжат войну с немцами, которые, по данным нашей разведки, в ближайшем будущем займут Москву. Отряды союзников составлялись смешанные, чтобы ни одна сторона не имела перевеса, участие должны были принимать американцы. Семеновские отряды пока действовали самостоятельно, но связь все же хотели установить”.

При помощи того же Пинки были установлены казанские адреса и немедленно посланы туда уполномоченные ЧК Воспользовавшись паролем, им удалось связаться с казанским штабом и всех арестовать.

После таких реальных услуг Пинка был освобожден. Но своего обещания продолжать раскрытие этой организации он не сдержал и скрылся. Уже в августе напали на его след под Казанью, где он командовал белогвардейским батальоном.

На этот раз организацию разгромить окончательно не удалось. Она еще долго живет и устраивает восстания в Муроме, Рыбинске и Ярославле. Только со взятием Ярославля она перестает существовать. Большинство ее членов перекочевывает к чехословакам, а часть переходит во вновь образованную организацию “Национальный центр”.

А начиналось все так Немедленно после Октябрьского переворота, которому офицерские и юнкерские силы, руководимые Александровским училищем, сопротивлялись в Москве и долго и не бесславно, и в Москве, и в разных других городах России возникли во множестве тайные военные, почти исключительно офицерские организации сопротивления. В Москве их насчитывалось до десятка. Среди них были совершенно независимые организации, руководимые ранее сложившимися офицерскими союзами и обществами. Другие образовывались при политических партиях под руководством кадетов, социалистов-революционеров и социал-демократов меньшевиков, монархистов и других.