История тайных обществ, союзов и орденов

Застольная ложа является в известной степени приятным завершением торжественного и серьезного акта приема. При этом соблюдаются также известные обрядности. Тосты за главу государства, за отечество, за Великую ложу, за братьев посетителей, неофита, сестер и за всех масонов всего земного шара, музыка и хоровое пение сопровождают обед, оживляя его и поднимая настроение. Но умеренность считается первым правилом во время пиршества; не допускается никакой роскоши. Таким образом, оказывается возможным не только соблюсти в точности весь установленный порядок, но и сохранить восприимчивость умов к серьезным словам ораторов. «Благодаря прекрасному сочетанию серьезности и шутки, беседы и пения, благодаря сочетанию телесных наслаждений с духовными, застольные ложи сплетают венок из высоких наслаждений и являются венцом масонской общественности и внушают всем собутыльникам радостное сознание благородной человечности».

При приеме в различные степени «масонство» постоянно стремится сообщать какую‑нибудь глубокую нравственную истину, «представить жизнь всего мира и человека в одном образе, в одной драме, в одном эпосе». Странствование ученика из тьмы к яркому свету ложи — это «символическое вступление в мир» — символически изображает «сотворение мира, появление света, созданного словом и всемогуществом Бога».

Если ученик «усвоил мысль, что существует вечный Бог, который создал небо и землю, то он будет размышлять дальше и придет к вопросу, что же представляет он сам, что ему делать, и к чему стремиться, и как ему жить». Когда ученику, возводимому в степень «подмастерья», дают наугольник, мастер говорит ему: «Познай самого себя и свои недостатки, чтобы согласно наугольнику достигнуть правильных мыслей, слов и поступков». «Кроме света ученичества и веры в Бога подмастерье приобретает еще самопознание, учится искусству жизни и строительному искусству, получает наугольник и устав».

Если подмастерье неустанно трудится над светозарным храмом человечества и Божества, то «будет поставлен и последний вопрос: в чем заключается цель, каков конец нашего строительства, наших трудов?». Усталый подмастерье, дойдя до двери ложи мастеров, получает неясный ответ: «Твоя цель — могила».

«Масонство в его глубочайшей сущности, — говорит Шауберг, — это учение о смерти». Подобно античным мистериям, оно рассматривает человеческую жизнь как «возвышенную трагедию». Посвящение в мастера служит ее символическим изображением, «это высшая мистерия масонства». «Если мастер желает работать для высших целей бытия в духе вечного мирового порядка и в согласии с присущей всему существующему закономерностью, то он должен смиренно принести свои земные радости и свою жизнь на алтарь человечества, он должен иметь силы страдать и умереть за истину, за добродетель и за общее дело».

Смертный человек со всеми его недостатками и заблуждениями должен был быть погребен, чтобы возродился новый человек, который приобщится к более чистой и совершенной жизни и свету.

Символическим характером отличаются и обычаи, употребительные в траурной ложе. Она собирается в честь брата, «вознесшегося к вечному Востоку». Родственники усопшего также имеют доступ в нее. Рабочий зал завешивается черным, свет уменьшается. Среди комнаты возвышается катафалк, украшенный ветвями акации, как немой, но красноречивый свидетель смерти. После молитвы и хорового пения оратор посвящает несколько слов памяти покойного. Затем произносится речь, обыкновенно кем‑нибудь из братьев, которые были наиболее близки к покойному при жизни. Перед саркофагом зажигается огонь, как религиозный символ того, что усопший может вознестись к вечному Востоку, к вечной жизни и свету. Свет, который он искал в жизни как масон, он надеется найти теперь в смерти. Наконец, все присутствующие, полные веры и упования, трижды обходят вокруг катафалка, украшая его розами и цветущими акациями: розы — последний долг любви, акации — символ смерти, но вместе с тем и вечной жизни и бессмертия.

Учение франкмасонов в том виде, как оно излагается мастерами и ораторами ложи в ложах поучения, покоится на преданиях отдельных систем и заключает в себе мораль, историю союза и его символику.