История татар Пензенского края. Том 1

Также оставался открытым вопрос об учебниках на татарском языке. Ни на татарском, ни, тем более, на несуществующем общемусульманском языке не имелось по разным предметам преподавания учебников, соответствующих своему назначению. А принятые на то время к употреблению в татарских школах учебники нельзя было признать удовлетворительными, написанию же новых требуется время и очень значительное.

Краевед и историк И. Д. Биккинин в своей статье «Татарские школы», написанной для энциклопедии «Мордовия», отмечает: «Несмотря на дискриминацию, татарские книгоиздатели уже с начала 19 в. выпускали большое количество учебных пособий для татарских школ. Это вело к постепенному вытеснению арабских и турецких учебников. В период с 1891 по 1917 гг. было издано 526 учебников по религиозным дисциплинам, 206 по татарской литературе, 109 по татарскому и 9 по русскому языкам, 102 учебных пособия по нравственному воспитанию, 23 по истории татар, 18 по всеобщей и российской истории». Далее автор статьи продолжает: «Развитие новометодных мектебов и медресе с преподаванием светских предметов, а также татарских педагогических курсов беспокоило царские власти. В 1901 г. полиция разгромила педагогические курсы в Каргалы (Оренбургская губ.), готовившие светских учителей из татар, башкир, казахов и др. тюркоязычных народов. Силой закрывались десятки татарских школ. Только в 1910 г. в Казанской губернии было закрыто 97 новометодных школ. В 1911 г. полицией было разгромлено лучшее медресе России «Буби», вся ее библиотека конфискована, 10 из 14 преподавателей были привлечены к уголовной ответственности. Гонения на татарские школы усилились после «Особого совещания» по мусульманским делам (весна 1914 г.), когда борьба с национальной школой была возведена в ранг государственной политики. Светская татарская школа квалифицировалась как «в высшей степени нежелательное явление»[354].

Однако, возвращаясь к теме учебников, стоит добавить, что даже в 1924 г. Наркомпрос отмечал: «Школа осталась почти целиком со своим дореволюционным оборудованием. До деревенской школы ещё не дошёл новый учебник, наглядные пособия, методическая литература деревенская школа всё ещё пользуется случайным учебником, который по существу предрешает всю внутреннюю жизнь школы. Если в деревню и проникает новый учебник, то он настолько дорог, что непосилен для крестьянина»[355].

Актуальным был вопрос и самого литературного татарского языка, который к тому времени не был еще сформирован, хотя и существовала некоторая письменность и литература на татарском языке, но на том его уровне не представлялось возможным написать удовлетворительные учебники для школ. Практически все мусульманские народности в России не имели или же не сохранили своей литературы, а значит – не имели и исторического прошлого. Давно известно, что любой народ, не имеющий своего исторического прошлого, может питаться только той духовной пищею, которую он получает от более культурных народов.

В центре (первый ряд) богослов и просветитель Муса Бигеев

Вследствие этого, христианские миссионеры были сильно озабочены тем обстоятельством, что «мелкие народности» не должны отрекаться от русского языка и русской культуры, и как можно быстрее освоить язык и начать его обучение в своих национальных школах, так как им грозит татаризация, в местах, где они совместно проживают с татарами. По этой и другим приведенным выше причинам они считали, что мусульманская национальная школа не только не полезна, но даже вредна в государственном отношении.

Стоит отметить, что все эти предпринимаемые российским правительством меры преследовали одну цель – ослабить влияние национальной мусульманской (конфессиональной) школы и противодействовать растущему влиянию татарских медресе. По их мнению, рост самосознания татар и других народов «инородцев» мог приобрести угрожающий характер, а все положения об образовательном уровне были второстепенными, в то время как идеологическая составляющая выступала на первичном плане. Но вместе с тем открытие русско-татарских школ способствовали усилению реформирования мектебов и медресе и отвечали потребностям времени в изучении русского языка, хотя они так и не получили широкого распространения.

Два брата – Юсуп Алимович и Муся Алимович Дулатовы из Средней Елюзани в августе 1911 г. были осуждены Саратовским окружным судом по обвинению в том, что они в конце декабря 1909 г. учредили «татарам школу грамоты» без дозволения правительства. Из показаний муллы второй мечети Каюма Садретдиновича Кузябахтеева следовало, что в школе обучали они 30 мальчиков, а учителем наняли Исхака Аксяновича Бухминова.