История татар Пензенского края. Том 2

– ширина поймы реки должна быть минимальная – в нашем случае это участок Канаевка-Колдаис. Кстати, в Колдаисе издревле изготовляли и ремонтировали телеги (одним словом, СТО);

– наличие возвышенности для обзора над переправой – в нашем случае Канаевское городище;

– пологие спуски и подъёмы к реке.

Этот участок не впечатляет, как транзитный торговый путь. Он больше похож на крупную дорогу периферийного назначения, конечные пункты которой связаны с транзитом. Исходя из сведений об уже открытых и частично изученных археологических памятниках района, расположенного в многоугольнике, вершинами которого стали городища в Селиксе, в Садовке, в Городище, в Сундровке, в Неклюдово, в Армиёво, в Золотарёвке, можно представить, что это был в X–XIII вв. бурно развивающийся район нашего региона. Так как торговый путь носил характер транзитного, то обязательность прохождения его через все открытые городища отпадает. Для этого существовали крупные, но местного значения торговые пути».

Здесь же, надо сказать, с XVI в. пролегала Ногайская дорога (даруга), которая начиналась в низовьях Волги, шла через Царицын на Саратов по долине р. Узы и выходила к Пензе. Далее дорога принимала два направления: первое, по левобережью Суры на Саранск, а другое направление – по р. Мокши на Шацк и Рязань через Нижний Ломов. Другая – Крымская дорога – соединяла Казанское и Крымское ханства, и проходила с запада на восток вдоль левого берега Суры, вблизи сс. Нижней Елюзани, Индерки, Бестянки и Большого и Малого Труева. Об этом, в частности, говорят найденные клады джучидских монет около Средней Елюзани и Бестянки, а также многочисленные предметы хозяйства и быта. Оборонительные засечные сооружения начали применяться еще в нач. XIII в., но получили широкое развитие со времени царствования Михаила Федоровича Романова. Так, в царском указе сообщалось: «…И по черте построить городы, а промеж городов по полям земляной вал и рвы, и остроги, и надолбы, а в лесах засеки и всякие крепости, чтобы на его, государевы украйны теми местами татарского приходу не было».

Постройка засечных черт большой протяженности требовала не только огромного труда, но и глубокого знания военно-инженерного дела. Состояли эти оборонительные сооружения из лесных и полевых укреплений, возводились завалы из срубленных деревьев. Важные участки укреплялись рвами и земляными валами, также возводились сторожевые башни, деревянные стены и частоколы. Необходимость создания сплошной оборонительной линии, прежде всего, была вызвана для того, чтобы предотвратить главную опасность неожиданности нападениям неприятельской конницы и дальнейшего прорыва вглубь страны. Таким образом, в государстве были созданы линии обороны от кочевников: южная (крымская) и юго-восточная (ногайская). Южная была наиболее опасная в связи с постоянными набегами ногаев и татар. Укреплялись старые и строились новые засеки, рвы и валы. Постепенно из этих засек сложились засечные черты, проходившие через города. В 1571 г. первые засеки появляются по линии Ряжск-Шацк-Темников-Алатырь. В 1586 г. служилые люди во главе с Алтыш Алишевым переводятся в район Арзамаса. Позднее, в XVIII в. под угрозой крещения они уходят на Волгу, в Корсунь[185].

Пенза возникла на самой окраине «дикого поля», а южнее пензенской засечной черты. В лесной глуши были образованы нелегальные поселения, устроенные беглыми крепостными крестьянами и преступниками. Если обратиться к западному участку Пензенского края, то из документов видно, что сторожевую черту намечалось довести до речки Труев (Тураево городище), левого притока Суры. Данное городище, выявленное Ф. Ф. Чекалиным по р. Суре – у д. Средней Липовки, с. Чаадаевки и с. Трескино, были им отнесены к Сызранской оборонительной черте. Ф. Ф. Чекалин полагал, что городки по Суре должны непременно дойти до Пензы. Были найдены при с. Канаевке, д. Золотаревке и за Пензой на Суре, в 20 км ниже. А. А. Кротков в свою очередь в систему укреплений отнес выявленные городища в бассейне Узы, у сс. Наскафтым, Армиево, Неклюдовка. «Не пренебрегая преданиями, сохранившимися среди местных жителей о здешних городищах («жили казаки», «была сторожка», «жили монахи» и др.), а также, судя по находкам оружия, городки – не крепления черты XVII в., а памятники более раннего времени»[186].