История тела сквозь века

Суровое наказание налагалось на «ухищрения», к которым якобы прибегали супруги. Однако такие «ухищрения» являлись плодом больной фантазии самих теологов в большей степени, чем характеристикой реальной жизни каявшихся, на которых церковники показывали пальцем. Они писали, например, будто бы женщины засовывали себе в промежность живую рыбу. Они «держат ее там, пока она не уснет, затем варят или жарят» и подают «мужу, чтобы он воспылал [к ним] большей страстью».

Подобный контроль над сексуальной жизнью супругов, предписывавший, кроме того, полное воздержание во время Рождественского, Великого и Троицкого постов и в другие постные дни, значительно повлиял на демографическую ситуацию. Дело в том, что сексуальная свобода допускалась всего сто восемьдесят или сто восемьдесят пять дней в году. Парижский теолог Гуго Сен-Викторский (умер в 1141 г.) доходил до утверждения, будто сексуальные отношения между супругами связаны с блудом, заявляя, что «зачатие детей происходит не без греха». Жизнь в браке оказывалась невероятно трудной даже притом что «одухотворение супружеской любви, – как пишет Мишель Со, – спасало тело, которое церковники стремились истребить». Ни в какую иную эпоху идеал светской культуры не был столь тесно сплавлен с идеалом любви к женщине, как в период с XII по XV в. Системой куртуазных понятий были заключены в рамки любви все христианские добродетели. Любовь была возведена до уровня некоей прекрасной игры, обставленной благородными правилами. И огромную роль в этом сыграл знаменитый «Роман о Розе» Гийома де Лорриса и Жана Клопинеля (Шопинеля) де Мёна, начатый в 1240 г. и завершенный в 1280 г. Роман не только полностью определял в аристократической среде формы куртуазной любви, но, сверх того, благодаря энциклопедическому богатству бесчисленных отступлений во всех областях знаний превратился в бесценную сокровищницу, позволявшую мирянам и рыцарям расширять свое представление о мире. «Роман о Розе» – одно из самых замечательных созданий средневековой французской городской литературы. Как форма видения, в которую облечено повествование, так и аллегоризм образов почерпнуты из религиозной поэзии эпохи. Однако, то и другое является лишь оправой для развернутой первым автором романа Гийомом де Лоррисом теории утонченной любви, где главными источниками и образцами послужили Овидий, трактат Андрея Капеллана и рыцарские романы Кретьена де Труа. Гийом проявил наблюдательность и способность к психологическому анализу. Сексуальность жизни в этом образцовом куртуазном произведении рыцарской литературы приобрела философско-эстетическое содержание.

Пояс непорочности. 1400-е

Во второй части романа, написанной во второй половине XIII в. Жаном де Мёном, главную ценность представляют длинные вставные рассуждения, вложенные в уста Разума и Природы. В целом они образуют своего рода энциклопедию свободомыслия, побудившую некоторых исследователей назвать Жана де Мёна «Вольтером средневековья».

Поэт смеется над доктриной утонченной любви, разоблачая истинные побуждения женщин, которые больше всего стремятся к выгоде. Надо им предоставить, говорит он, полную свободу, потому что, как с ними ни обращайся, они всегда найдут способ обмануть мужей. Вообще не следует слишком привязываться к одной женщине и быть с ней щедрым, ибо это противно природе, «создавшей каждого для каждой и каждую для каждого». Жан де Мён вздыхает о «золотом веке», когда не было ни власти одних людей над другими, ни собственности, ни брака и связанной с ним ревности, а царила свободная любовь. Все зло пошло от Ясона, который добыл золотое руно; с тех пор у людей появилась страсть к обогащению, и они установили королевскую власть, чтобы закрепить имущественное неравенство. Между тем все люди по природе равны между собой. Глупо, например, думать, что кометы своим появлением предвещают смерть королей, ибо, как заявляет Природа, короли ничем не отличаются от последних бедняков: «Я создаю их всех одинаковыми, как это видно при их рождении». В романе Природа прибавляет: «Нет подлых иначе, как по своим порокам, и благородство зависит от доброго сердца, без которого ничего не стоит родовое дворянство». Люди ученые благородней королей и князей, потому что о каждой вещи они способны судить правильно и в состоянии различать добро и зло.

Мишель Кортазо. Ясон, несущий золотое руно. 1865