История тела. В 3-х томах. Том 1. От Ренессанса до эпохи Просвещения

Какие формы контрацепции чаще всего использовались в брачных сексуальных отношениях? Информация об этом остается довольно скудной, поскольку контроль за рождаемостью, какие бы техники при этом ни использовались, считался противоречащим божественным повелениям и основной задаче брака. Но несмотря на то что христианские моралисты отрицали любое вмешательство в возможность размножения, демографическая кривая брачной плодовитости на протяжении эпохи Старого порядка показывает, до какой степени были распространены практики контрацепции. Единственным легитимным средством избежать зачатия было воздержание. Хотя определенное число семей, даже умеренно набожных, считали, что совершенно неприемлемо иметь сексуальные отношения, не имея в виду возможность зачатия, это предписание все же не было общим правилом. Помимо воздержания, самой распространенной техникой несомненно был coitus interruptus (прерванный половой акт). К нему прибегали не только обрученные и женатые, но и сожительствующие пары, если верить свидетельству «Галантных дам» сьера де Брантома, который упоминает эту практику, говоря о недозволенной любви придворных дам[356]. Его клеймили как «грех Онана»; только с начала XVIII века эта отсылка к Библии, означающая семяизвержение вне матки, начнет идентифицироваться с мастурбацией. В конце концов, если, несмотря на все более или менее законные меры предосторожности, беременность все же обнаруживалась, она всегда могла быть прервана. Книги тайн, рецептов и народная медицина богаты на «гибельные секреты», «мастерство обманывать природу» и на более туманные советы о том, «как заставить распуститься цветы» (месячные) в случае, если они «запоздали». Акушерки и медики, рекомендуя женщинам теплые ванны и умеренную физическую нагрузку, косвенно подсказывали женщинам и способы избавиться от плода. Дамы из высшего общества, по всей видимости, не колеблясь прибегали к подобным методам в случае несвоевременной беременности. В 1725 году леди Кэролайн Фокс написала мужу из Бата, где она надеялась поправить здоровье после двух беременностей, последовавших одна за другой. Опасаясь, что опять беременна, она описала супругу средства, к которым прибегает, чтобы освободиться от плода: «Я недовольна тобой, — пишет она, — я приняла вчера лекарство в надежде выкинуть, но еще больше уверилась в обоснованности моего подозрения». Однако назавтра она пишет вновь, окрыленная успехом: «Я не беременна (разве я не умница)»[357].

Были и более «механические» способы защиты от беременности. Заграждение вагины при помощи губки, смоченной в уксусе, и предшественники презерватива, без сомнения, использовались задолго до XVIII века, но обычно ассоциировались с запретным сексом. Известные во Франции как «одежда» или «английский капюшон», а в Англии как «французское письмо», презервативы делались из льна или бычьих кишок, длинной от 18 до 20 см и крепились красными или зелеными лентами (некоторые экземпляры конца XVIII века даже украшались эротическими картинками). С появлением в начале XIX века каучука эти некомфортабельные материалы вышли из употребления. Презервативы использовались преимущественно как превентивная мера против венерических заболеваний и лишь во вторую очередь как способ контрацепции; их применение было в значительной мере ограничено сферой проституции и внебрачных связей.

На женщину налагалось моральное и религиозное обязательство предоставлять мужу доступ к своему телу, поскольку отказ в этом законном облегчении мог привести его к любовным авантюрам. И в этом случае супруга считалась виновной в поведении своего мужа. Это свидетельствует о том, что женщины имели мало возможностей предотвратить беременность, если только их мужья не соглашались использовать методы контрацепции (coitus interruptus, оральное удовлетворение, взаимная мастурбация или анальное проникновение). В противном случае они могли прибегнуть к различным уловкам вроде заграждения влагалища или абортивных средств[358]. Опасности беременности были хорошо известны: одна женщина из десяти умирала от осложнений во время родов или от родильной горячки. Для мужчин, озабоченных проблемой наследников, повторные браки были нормой, особенно в XV, XVI и XVII веках. В 1530 году Гийом Версори был женат уже пятый раз. О его первой жене ничего не известно, вторая, Жанна Удон, родила 9 апреля 1523 года и умерла месяц спустя. Версори взял третью жену, Луизу Баржелонн, 15 июля 1523 года, она разродилась 8 июня 1524 года и скончалась девять дней спустя. Четвертой женой была Изабо Галлоп, которая вышла замуж за Версори 17 июня 1526 года и умерла десять месяцев спустя, без сомнения, в родах. В 1530 году, когда заканчивается его дневник, Версори уже пять лет состоял в браке с пятой женой, но у них все еще не было детей[359].