Читаем История тела. В 3-х томах. Том 1. От Ренессанса до эпохи Просвещения полностью

Информацию о других видах недозволенных сексуальных отношений вне брака, помимо адюльтера и инцеста, можно найти в судебных архивах. Изнасилование, блуд и соблазнение с обещанием жениться пополняют хронику насилия и бедности. С конца Средних веков по конец XVIII века изнасилование воспринималось главным образом как преступление против собственности, поскольку тело женщины принадлежало ее отцу, если она была девственницей, ее мужу, если она была замужем, или же Христу, если была монахиней[369]. Ценность потерявшей девственность девушки на брачном рынке существенно снижалась, если же изнасилована была замужняя женщина, это было посягательство на честь ее мужа. Часто изнасилование сопровождалось физическим насилием и кражей, которые в целом привлекали больше внимания трибунала и наказывались суровее, чем сама сексуальная агрессия.

Наказание за изнасилование всегда сильно зависело от возраста и положения жертвы. Дефлорация ребенка, не достигшего половой зрелости (которая наступала обычно между двенадцатью и четырнадцатью годами), была тяжким преступлением и даже каралась смертью. К изнасилованиям, которые нарушали социальные границы, то есть когда женщина имела более высокий социальный статус, чем насильник, применялись столь же жесткие меры. Но в большинстве случаев суд вместе с семьями старался найти менее радикальное решение и дать возможность жертве восстановить свою репутацию. В середине XV столетия дворянин из Венеции, Пелегрино Веньер, изнасиловал юную аристократку Марчеллу Марчелло. Типичное решение суда отражает примирительные интенции сторон. Веньеру предложили выбрать между годом тюрьмы с уплатой девушке приданного в размере 1600 дукатов (достаточно легкий приговор, обусловленный его высоким происхождением) и вынужденным браком. И Веньер, и семья Марчеллы предпочли брак, тем более что агрессор был из того же социального круга, что и жертва. Их обвенчали 12 марта 1468 года[370]. Вынужденный брак между равными по положению был возможным выходом из ситуации при насилии над зрелой девушкой, даже если она не забеременела, но такой же брак между социально неравными супругами мог трактоваться иначе. В июне 1466 года в окрестностях Ренна юный испанский купец Джеаннико Дарбието в компании двух бретонских друзей совершил насилие над девицей в возрасте около двенадцати лет. Жертва, Марго Симмоне, была дочерью уважаемого художника. Она ушла далеко от города совершенно одна, чтобы навестить свою замужнюю сестру в соседней деревне. Трое слегка захмелевших молодых людей на конях воспользовались ситуацией. Вердикт, несмотря на явное правонарушение в присутствии свидетелей, был мягким: суд принял во внимание социальное различие между агрессором и его жертвой, приговорив насильника к уплате отцу девушки компенсации в размере 30 золотых бретонских экю, суммы, которая должна была увеличить приданое девочки, восстановить ее честь и честь семьи, а также вновь повысить ее ценность на местном брачном рынке[371].

Женщины скромного происхождения рассматривались как легкая добыча для тех, кто стоял выше их по положению, а иногда даже для менее знатных мужчин — в том случае, если женщины нарушали защищавшие их границы благопристойности. Например, подавальщицы в тавернах считались чуть ли не проститутками, что ставило их в достаточно уязвимое положение по отношению к захмелевшим клиентам. В состоянии опьянения посетители таверны могли неадекватно отреагировать на решительный отказ и тем самым спровоцировать коллективное сексуальное нападение. Одинокие служанки и женщины из низших классов на улицах города были столь же уязвимы, как подавальщицы в тавернах и их сельские родственницы на пустынных дорогах. В 1768 году на служанку Сару Харбор, шедшую к своему хозяину, напали двое моряков в строящемся здании в центре Челси. Связав девушку и заткнув ей рот платком, они изнасиловали ее и отняли четыре или пять шиллингов, которые нашли у нее в карманах. Десять месяцев спустя она оставила ребенка, родившегося после этой злосчастной встречи, в «Фаундлинг хоспитал»[372] в Лондоне[373].

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука