История Темного Властелина

— И получить от объединившихся государств и магических общин со всей возможной силой, так что земля содрогнется, — едко продолжил уже я. — Не учи меня мир покорять! И вообще как ты с Властелином разговариваешь.

Малиновые сполохи в золотистом пламени зрачка дали мне понять, что призрак думает о моем «властелинстве». Но он был особой рафинированной, поэтому ограничился лишь своим извечным «грроуууум» и добавил:

— Вот погоди, Саламат научится людей переделывать, запоешь тогда…

Голубой мечтой самозваного претендента на мой титул было создание новой расы людей. Выносливых, сильных нечеловечески быстрых… обычный набор, в общем.

Когда-то меня эти его исследования всерьез обеспокоили, но Келькут осмотревший с огромным трудом выкраденные формулы тогда только ехидно рассмеялся.

«Пусть своих алхимиков на соснах развешает. Тоже мне творцы! Они идут по пути совершенствования големов, мой Дракон. Провальное и глупое дело».

— Посмотрим, — упрямо пообещал я дракону. — Ты лучше продолжай рассказывать и не переходи на личности.

— Водяные в Рытовских низинах упорствуют. Не хотят присоединяться. И прикрытие у них сильное. Там вроде друиды шастать начали.

— Чего так? — удивился я. — Как же славные жрецы Ярхи[13] этих оборванцев под боком терпят?

— О том у волхвов спросить не мешает, — отрубил дракон и я понял, что он сам знает не больше моего. Как ни крути и хранители природы и заклинатели стихий свои секреты хранить умели.

— Ладно, не хотят и Тьма с ними. Еще?

— Вчера в шести верстах от Синетрии, на Лихом Броде видели дикия.

Я разумно удержался от удивленных возгласов. Дикий в середине лета? Под самое Равноденствие.

— Махина брела со стороны пересохшей Лейтны[14] и, несмотря на жару, выглядела вполне бодро, хотя, по словам видока, вонь от неё шла отвратная.

— Еще бы от трупа-то, — не удержался я. — Ну и за какой Тьмой он шлялся? Узнали?

— Допросить прикажешь? — ухмыльнулся призрак дракона. При его мимике и внешности зрелище было удручающее. — Не удастся хотя бы потому, что стальная бестолочь попала на зуб Степняку. Он в аккурат владения обходил и не оценил самоотверженного порыва железяки. По всему Броду разметал, по слухам.

— Степняк никак не уймется? — нахмурился я. Мысль о неподконтрольной нечисти запросто разгуливающей по моим владениям здорово злила.

— Ну, это ведь не леший чтоб его к порядку призывать, — словно бы извиняясь, прорычал дракон. — Знаешь ведь какого он мнения о твоих предложениях. Властелины приходят и уходят, а Степь вечна.

— Паршивец, — скрипнул я зубами. — Иногда так и хочется его самого в клочья… разметать.

— Не лучшая мысль, Грай. Степной Смотритель серьезная сущность. Тебе то что? Своевольничать он у тебя во владения не пытается. Особо. Ну, пройдется раз в два месяца по степям Каганата… но ведь никого особо не задирает. Нечисть и духов конечно гоняет — в силу должности. Но людей, если те не дерзят и не шумят, почти всегда выпускает. А представь, что станет, ежели вы с ним сцепитесь?

— Если сцепимся, то я его сломаю.

— Верно, — неожиданно легко согласился дух. — Повозишься, своих потеряешь немало, но сломаешь. Да только лучше ли будет тебе? Знаешь ведь, что свято место пусто не будет. Что-нибудь, да и выродится. А не будет ли оно хуже?

Аргумент. Я потому и не жажду показывать наглому монстру кто в степи хозяин, что, победив этого можно новому лиху жизнь дать. Да и как степь без смотрителя-то? Зимой, когда приходит вся эта сумасшедшая нечисть — в степи только Смотритель их и гоняет. Нет, мои отряды тоже работают на славу, да только смысл самому себе проблемы создавать?

Тем более что в моих владениях Смотритель, в самом деле, не так часто бывает. Дом то его возле Стылой Пущи — в Царстве под Кремень-градом. Вот в той степи он уже полноправный хозяин. Там ему все как богу молятся.

— Ладно. Степь с ним со Смотрителем, — безнадежно признал я. — Но что с дикием? Откуда он летом взялся в моих владениях?

— Пока не знаю. Но разберусь обязательно. Кстати у тебя скоро будут гости.

— Удивил, — хмыкнул я. — Яромиру не терпится со мной силушкой померяться. Думаю, это станет его последней глупостью на престоле. Ты своих-то в кулак сожми, как время придет, встретить войско царька со всеми почестями.

— Груууррруууум! — одобрил дракон. — Людишки побегут впереди своих же лошадей! Только я не про Яромира. Водяной один филину передал, филин — мыши полевой, мышь — коту, а кот — ворону. Ну а вороном, сам знаешь, кто из моих летает. Ищет тебя один удалец записной.

— Да что ты? — не поверил я. — Наверняка на коне удалом да с мечом волшебным? И ищет, чтоб отомстить за честь девиц мною опороченных, матерей сыновей лишенных, да вдов без мужей оставшихся? Мне, наверное, надо бы схоронится да за героем полчища злые послать? Водяной-то из Царства, небось? По стилю речи узнаю. В том же Эрце битвы со злодеями хоть и прагматичней обустроены, но более драматичны. Да и не достал я их пока так как Царство.

— Ехиден, — признал дракон. — Да только все не совсем так. Паренек озеро едва не вскипятил и самого водяного едва не зарубил…