История темных лет

Страшная, пугающая пустота в груди, в голове звон, как будто оборвали натянутую струну. Может быть, это он умер? Двери резко распахнулись, и в спальню влетел Крис в небрежно накинутом халате, взъерошенный, босиком. Следом пожаловали телохранители, ощупывая спальню дикими глазами, жутко деятельные, как будто под кроватью или за портьерами спрятался невидимый враг.

— Что случилось? Ты так кричал, что у меня за стенкой уши заложило. Эй! — Ричард не реагировал, смотрел пустыми глазами в пространство. Крис помахал ладонью перед его лицом — никакой реакции — и кивнул охране, — Позовите-ка Косту и убирайтесь отсюда. Да, кофе пусть подадут!

— Ричард замотал головой и потер лицо руками, стараясь стряхнуть оцепенение. Крис присел рядом.

— Ну, ты даешь, весь дворец на уши поставил. Я думал, тебя убивают. Приснилось что? Старый Дангур в обнимку с сыночком?

— Она… Она приснилась. Словно умерла. Словно застрелили ее, прямо в сердце, прямо в сердце. — Ричард соскочил с кровати и заметался по спальне, не зная, куда себя деть.

— Не сходи с ума, Рич. Мало ли что приснится. — Я не чувствую ее, понимаешь?! — заорал король и показал на свою грудь, — вот здесь пусто, будто лопнуло что то и исчезло. Не чувствую!!

— Ну, если ты ее так чувствуешь, скажи, где она и дел-то — привезем, и чувствуй на здоровье.

— Я не знаю, где она, — Ричард устало сел у стенки прямо на голый паркет, — я просто чувствовал ее эмоции… чувствовал, что она жива, здорова, а сейчас… ничего, понимаешь ты, ничего!

— И, что у нас случилось? — влетел в спальню всклокоченный Коста. Следом принесли поднос с кофе. Доктор, переводя полусонный взгляд с капитана, разливающего кофе, на сумрачного Ричарда, прислонившегося к стене, пожал плечами: что звали — все живы, все здоровы.

— Ребята, это не смешно — четыре утра, — покачал он головой.

— Пошли пить кофе, эскулап. Эй, влюбленный телепат — тебя ждет чашка с живительным напитком.

— Кофе я обычно пью в восемь утра, — заявил недовольно Коста, запахивая халат.

— Я тоже, поверь, но раз уж встали… Видишь ли, Его Величеству приснился сон про Ее Величество — стра-ашный.

— Это про кого? — обалдел Коста, беря в руку чашку, протянутую капитаном. — Про Сэнди.

— Хватит разговаривать так, словно меня нет в комнате, — подошел Ричард и сел за стол.

— А ты есть? — выгнул бровь Крис и подал ему чашку. — Иногда, друг мой, ты становишься, невыносим, — ответил король. — Я так и не понял — кто кому приснился? — встрял Коста.

— Сэнди приснилась Ричарду. Застреленной, — в притворном ужасе, округлив глаза, ответил капитан и для убедительности изобразил мертвеца, скорчив зловещую гримасу.

— Да я бы, наверное, тоже закричал, — серьезно кивнул доктор, разглядывая друга, и отхлебнул "живительной жидкости", — тебе, Рич, нужно чая успокоительного попить, через неделю, глядишь, кошмары исчезнут.

— Да оставьте вы со своим чаем! Ее нет, понимаете?! Нет!! — взвился Рич, с яростью отбрасывая чашку. Он вскочил, роняя стул и навис над Крисом, — ты… ты… за что ты ее ненавидишь, что она тебе сделала?!

— Да не мне, а тебе! — вскочил капитан и закричал в ответ, в лицо друг, — Ты посмотри на себя! В кого ты превратился? Как ее встретил, так рассудок потерял! Будто не видишь ничего, не соображаешь!

Они так и стояли друг напротив друга, меряясь нахмуренными взглядами. Крис опомнился первым, сел и уже спокойным голосом добавил:

— Я не против нее, я против того, что происходит с тобой. Ты ведь улыбаться уже разучился. Ходишь, как мертвец — весь в черном, с пустыми глазами и все сам, сам. Я что не понимаю — забыться хочешь. Нагрузил себя делами выше головы, словно и заняться этим некому, только так ты себя уничтожаешь!

— Сам, говоришь? — Ричард успокоился и, подняв стул, сел. — А кто? Ты? Ты человека найти не можешь. Два с лишним месяца сказками кормишь. Ты знаешь, кто она, где, почему мальчишкой переодевалась, зачем войну здесь устроила, себя под пули подставляла? Два месяца она была здесь, два с половиной — как исчезла. Пять месяцев! Пять месяцев капитан моей охраны, министр безопасности, гроссмейстер тайных дел, мастер по обнаружению скелетов в чужих шкафах, не сдвинулся ни на шаг! Да, разгребая все это дерьмо, что досталось нам от Паула, я пытаюсь забыться и не думать о том, где она? Что с ней? Жива ли? Здорова? Сыта? Не нуждается ли в чем? Не ввязалась ли в еще какую-нибудь скверную историю?… Пока мой добрый друг, ас сыска, даст хоть какую-нибудь информацию, кроме — пока ничего!