История темных лет

Тибулье Мэнс. "Программист. 34года. Образование среднетехническое. Специалист по тонким, плазменным технологиям /мастер на все руки/. Родители и родные погибли в великую войну. Семья: дочь12 лет воспитывает один. Жена пропала без вести 8 лет назад /не вернулась из туристической поездки на Мифлон/. Последние место работы — торговая корпорация "КОМ ИНТЕР". Увлечения: техника, кулинария, художественная литература. Любит пиво, уют, тишину, изысканный стол. Спокоен, уравновешен, рассудителен, обязателен, добросердечен, щедр, скромен, неподкупен, отзывчив. В употреблении наркотиков не замечен".

Айрин Лозен. "23 года. Горничная. Образование незаконченное, среднее. Семья: сына 7 лет воспитывает одна. Родители и родственники погибли. Последнее место работы — уборщица и посыльная в строительной компании. Постоянного места жительства нет, снимает квартиру. Аккуратна, отзывчива, добросовестна, терпелива, внимательна. Недостатки… Увлечения… Друзья…"

Шанна Фьенц. "38 лет. Старшая горничная. Образование высшее. Последнее место работы — преподаватель этики и эстетики в художественном колледже. Семья: не замужем, воспитывает детей сестры — девочку 10 лет и мальчика 8лет. Родственники… Увлечения: изобразительное искусство, археология. Отзывчива, терпелива, рассудительна, тактична, скромна, доброжелательна…." И т. д. и т. п.

Не люди, а кладезь всевозможных достоинств. Откуда что берется? — улыбнулась Анжина и недоверчиво посмотрела на капитана.

— Когда успел? Кирилл застенчиво улыбнулся в ответ, но глаза засветились гордостью и довольством. Мальчишка мальчишкой.

— Это было нетрудно, госпожа. Тибулье помог, да и люди… многие готовы бросить престижные места, лишь бы оказаться в свите Ваших служащих. У Вас перед глазами неполный список, здесь только те, на кого действительно можно положиться. Многих я знаю лично и доверяю как себе — не подведут.

— Мне бы твою уверенность, — вздохнула Анжина и захлопнула портативный компьютер. — Будь по-твоему, оставляй всех, кого отобрал. Будем надеяться на лучшее.

— Вы не ошибетесь, госпожа. Я ручаюсь за них головой, и если понадобится, отвечу за каждого.

— Сколько тебе лет? — насторожилась девушка, она никак не могла взять в толк, как можно ручаться головой за целую толпу, если за себя-то не всегда поручишься. — 30, а что?

— Ты действительно так наивен или притворяешься? — принцесса задумчиво рассматривала открытое, по-детски бесхитростное лицо парня и удивлялась юношескому идеализму и непосредственности великовозрастного дитяти. Может, он на Хотаре воспитывался вместе с доисторическими мамонтами, вот и сохранил странные для этого возраста чувства и качества?

Кирилл прищурился, и глаза блеснули сталью, но улыбка, как приклеенная, оставалась на лице и даже не дрогнула.

— Я сначала проверяю, а потом доверяю, госпожа. — Ты считаешь, это правильно? А если своими проверками ты не заслуженно обидишь и оскорбишь хорошего человека?

— Я не провожу жестоких опытов на человеческой психике, просто создаю определенные ситуации, и все становится ясно. Поступки говорят о личностных качествах больше чем слова, а чистота помыслов не исчисляется количеством благотворительных взносов.

— Странный ты и оказывается, не так прост, как кажется на первый взгляд, — тихо сказала Анжина, продолжая задумчиво рассматривать капитана. Что-то необъяснимо знакомое сквозило во всем его облике, волнуя сердце, и она силилась понять — что.

" Конечно!" — екнуло в груди — обманчивая мягкость и открытость, присущая, как правило, людям сильным и не боящимся обмана, напоминала Ричарда. Кирилл, как и он, выступал с открытым забралом и не прятал ничего за спиной. И тот и другой были насквозь пропитаны жизненной силой и имели железный стержень внутри. Их мягкость и корректность в отношении с близкими в любой момент могла обернуться животной яростью, если что-то или кто-то нарушал покой и угрожал дорогим их сердцу людям, и потом можно было долго удивляться происшедшим метаморфозам. Такие как они спокойны лишь внешне, но внутри бурлят страстями, не доступными для понимания простых смертных. Они готовы дойти до крайностей в борьбе за других до безоглядного самопожертвования. Их воля несгибаема, а великодушие — необъятно. Они настолько своеобразны, обезоруживающе чисты, искренни и обаятельны, что устоять пред ними невозможно, и далеко не каждый рискнет противостоять или задевать этих гигантов во избежание невосполнимых потерь и тяжелых потрясений. Они просто снесут обидчика, с кошачьей грацией наступая на горло, и ничего их не остановит, даже смерть. При этом они совершенно безобидны для тех, кто близок им и дорог.

Анжина уже не видела Кирилла, перед ней сидел Ричард и нежно ласкал ее лицо взглядом, а тем временем капитан с открытым восхищением любовался девушкой и даже подумал, что нравится ей, так пристально она его рассматривала, буквально впившись золотистыми глазами в лицо, но нет. Он заметил, как ее глаза затуманились, и понял, что девушка не видит его, не замечает, она витает где-то далеко.