История Трапезундской империи

Послы просили Пия II даровать Лудовико титул патриарха всех католиков на Востоке и предоставить им средства для дальнейшего путешествия. Обе просьбы были исполнены. 9 января 1461 г. Пий II издал буллу, подтверждающую назначение Лудовико католическим патриархом Антиохийским, но лишь «sub ccnditione» — при условии, что его миссия успешно завершится созданием «восточного союза» и будут точно определены границы его патриархата[2799]. С самого начала, как писал понтифик, объясняя или оправдывая свое заблуждение, посольство вызвало некоторую настороженность экстравагантностью своих членов, представших в почти маскарадных одеяниях, с неуспевшей зарасти у послов Узун-Хасана и грузинских правителей тонзурой на голове. Сомнения Пия II вызвали и предложения послов выставить на Востоке рать в 120 тыс. человек. Папа с иронией заметил (намекая на незаурядный аппетит послов), что вся Европа с трудом бы прокормила такое воинство[2800]. Не имея прямых доказательств подлога, Пий II, рассказав послам о своей неудаче объединить государей Европы на Мантуанском конгрессе (1459–1460)[2801], высказал надежду, что призывы восточных правителей поспособствуют этому и решил использовать миссию в этих целях. Он направил послов в Милан, Бургундию и Францию для пропаганды Крестового похода. В январе 1461 г. Лудовико был назначен апостолическим легатом и получил верительные грамоты к государям Запада[2802]. Буллы не оставляли сомнений в правомочии предъявителей и содержали похвалы минориту. С папского благословения послы отправились в вояж по странам Европы. Видимо, еще во Флоренции, в декабре 1460 г., к двум грузинским послам присоединился тосканец Микеле Алигьери, выполнявший дипломатическую миссию трапезундского императора во Флоренции и подписавший там двусторонний торговый договор. Алигьери торговал в Причерноморье, хорошо знал ситуацию там и, возможно, был составителем и редактором писем восточных государей правителям Запада (сам Лудовико латынь знал плохо)[2803]. В составе знаменитого «посольства» Алигьери представлял не только интересы Трапезундской империи, но и флорентийского купечества, проявлявшего все больший интерес к рынкам Причерноморья и Анатолии.