История Трапезундской империи

Общее изменение левантийских торговых путей также имело большое значение[1058]. Если ранее они шли к сирийскому и малоазийскому побережью Средиземного моря и имели целью Багдад, то после его разрушения татарами в 1258 г. эта магистраль была перерезана. Второй удар восточно-средиземноморской торговле был нанесен в 1291 г., с падением последних опорных пунктов крестоносцев в Сирии и с изданием папского запрета для всех христиан торговать с мамлюкским Египтом. Запрет этот, правда, всячески обходили. Но тем не менее он сыграл свою роль в открытии обходного пути снабжения Египта через порт Аяццо и Малую Азию. В 1256 г. в Персии возникло государство Ильханов. Благодаря централизованности управления оно сумело поддерживать безопасные караванные дороги, шедшие в глубь Азиатского материка и к Черноморскому побережью. Реформы, проведенные здесь Хулагуидом Газан-ханом в конце XIII в., способствовали известному подъему городов Северо-Западного Ирана, особенно Тебриза и Султании, заложили основу интенсивной караванной торговли. Внутри городской стены Тебриза при Газан-хане и его преемнике Олджейту-хане был построен целый торговый квартал (Руб'е Рашиди), насчитывавший 24 больших караван-сарая, 1500 лавок, большое число ремесленных мастерских-кархане[1059]. Из Тебриза купцы могли направляться в Индию, Среднюю Азию и Китай. А более легкий и кратчайший путь к Тебризу лежал через Трапезунд. Вместе с тем Трапезунд поддерживал активные связи с Крымом и Русью. К концу XIII — началу XIV в. персидские купцы осуществляли прямые торговые отношения с Трапезундом: была даже унифицирована система мер и весов двух столиц[1060]. И географическое положение, и издавна налаженные контакты с Востоком способствовали превращению Трапезунда в крупнейший черноморский центр посреднической торговли. Этому содействовала и безопасность караванных путей, обеспеченная Газан-ханом, решительно боровшимся с разбоем на дорогах[1061].

Значение путей, проходивших через Юго-Восточное Черноморье, было оценено современниками, когда широкая торговая деятельность там европейцев лишь только разворачивалась. Торговые практики отмечают значение Трапезунда для западноевропейских купцов[1062]. В начале XIV в. Марино Санудо Торселло Старший в сочинении о мерах, которые следовало принять для успеха Крестового похода против египетского султана, предлагал, в частности, прервать торговлю с его землями и организовать блокаду египетских портов. Торговые потери, как считал венецианский историк и путешественник, можно было легко возместить расширением связей с Тебризом через Черное море, проложив новую караванную дорогу на Восток, от Понта вплоть до Индии. При этом большие расходы на перевозку товаров компенсировались более высоким качеством последних (особенно пряностей, таких как имбирь и корица) и отсутствием столь высоких коммеркиев, какие были во владениях султана[1063]. Более чем через 100 лет о преимуществах для венецианцев и генуэзцев торговли пряностями через Трапезунд писал Б. ди Миньянелли[1064]. Следует, правда, оговориться, что трансконтинентальная дорога, кратчайший путь, соединявший Восток и Запад, от Китая через Тебриз к Трапезунду, на всем протяжении могла действовать лишь в условиях относительной рах tartarica, когда безопасность караванов обеспечивалась возможностями их охраны могущественными и авторитетными ханами. Такая ситуация существовала сравнительно недолго, примерно с 1280 г., когда внутренний кризис в монголо-татарской державе был ликвидирован, до 1307 г., начала распада державы во главе с великим ханом в Пекине, а также в отдельные периоды между 1313 и 1340 гг.[1065]. Однако и до и после 1307 г. регулярно использовался отрезок пути от Трапезунда до Западного Ирана, куда стекались восточные товары. Заметим, что папские запреты на торговлю с мамлюкским Египтом были особенно жесткими в период с 1322 по 1344 г.[1066] На этот период как раз и приходится расцвет торговли западноевропейцев в Причерноморье. Мы можем, таким образом, констатировать, что меры католической церкви, каравшие прежде всего венецианцев и генуэзцев, способствовали смещению осей торговли в сторону городов Крыма и Северной Анатолии.

Некоторые историки не без основания отмечают, что караванная торговля мало затрагивала территории, через которые она проходила[1067]. Но это только часть правды, так как доходы от нее, в том числе и от поступления от налогов, были существенны как для императорской казны, так и для местных архонтов.