История Трапезундской империи

Шелковый торговый путь, одним из своих ответвлений проходя через Трапезунд, способствовал международной торговле и процветанию города[1036]. Оставаясь в VIII–X вв. видным центром арабо-византийской торговли, Трапезунд был и пограничным пунктом. Купцы из других городов Византии именно там уплачивали таможенные пошлины. Житие св. Георгия Амастридского повествует, как вследствие доноса и ложного обвинения в каком-то фискальном нарушении купцы из Амастриды подверглись в Трапезунде тюремному заключению и даже ожидали смертного приговора, отчего их спасло чудотворное заступничество святого, прибывшего в Трапезунд из родного города, не убоявшись трудного пути по морю в зимнее время[1037]. За агиографическими клише просматривается несколько реалий: сам факт торговли амастридцев в Трапезунде, необычность зимнего сообщения между городами и наличие в Трапезунде суда, полномочного выносить даже самые суровые приговоры подданным императора за «экономические» преступления, что является свидетельством большого значения, придаваемого государством этой торговле. Однако показательно, что вершивший суд постоянно описывается агиографом терминами, характеризующими военачальника и главу фемы: стратиг, стратарх, стратилат. То есть и торговля в византийском пограничье была под контролем военной администрации фемы. Впрочем, и обвинителем купцов перед стратигом выступал не таможенный чиновник, а оруженосец стратига фемы, носивший воинский титул кортис. При суде за таможенные нарушения, как интерпретирует этот текст В. Г. Васильевский, заключение в тюрьму димосия, инкриминирование, как сказано, «величайших преступлений» перед законом и обычаем, приговор к смертной казни мечом, привлечение обвинителем оруженосца, боязнь обвиняемых нанести «бесчестье отчизне» — характерные явления. Источник не содержит фразы о «таможенных нарушениях», вводимой в перевод В. Г. Васильевским[1038]. Удивительна не подконтрольность торговли и таможни стратигу, но необычно высокий уровень суда, характер предусматриваемого наказания и лицо обвинителя, а также заступничество архиерея Амастриды, лично отправившегося в путь вызволять сограждан. Вероятно, что эти сограждане-купцы были людьми именитыми и способными подать о себе весть из Трапезунда в Амастриду и вызвать высокого «адвоката». Не кроется ли за красноречием комита и доносом «сикофантов» обвинение совсем в другом — в контактах с врагом, торговле запретными, стратегическими товарами или подозрением в измене либо других действиях в пользу противника? Свидетельствуя о торговле, источник, быть может, косвенно сообщает и о ее рискованности в обстановке военного противоборства с арабами.

Во времена Македонской династии Трапезунд и другие города Понта сохранили и приумножили свое торговое и ремесленное значение. Уже в царствование Василия I он имел славу процветающего, большого и прославленного города. Среди его населения было много знатных воинов (что понятно, учитывая его стратегическое значение и дислокацию войск), богатых купцов. Процветали монастыри, вся область казалась многолюдной[1039]. В источниках по-прежнему упоминаются имена коммеркиариев Халдии[1040]. Трапезунд и вся Халдия в X в. рассматривались как средоточие импорта с Востока благовоний, которые жители фемы продавали константинопольским мироварам. Чтобы не допускать завышения цен на перец, корицу, амбру, смирну и другие специи и ароматические вещества, власти предписывали ограничить пребывание понтийских купцов в Константинополе сроком не более трех месяцев. Керасунт в Книге Эпарха предстает также как центр транзитной торговли, но оттуда поставляли лен, видимо, привозимый из Северного Причерноморья[1041].

В X в. через область Тао и по р. Чорох Трапезунд вел интенсивную торговлю с грузинскими и армянскими землями. Город-крепость Артанудж в Кларджети получал значительную часть доходов именно от коммеркиев с торговли с Трапезундом[1042]. В свою очередь, в Трапезунд стекались купцы из Ивирии и Месопотамии, Сирии и Херсона, здесь торговали греки из Константинополя и окрестных городов, армяне, черкесы, евреи, колхи и жители Крыма. Товары из Трапезунда отправлялись в разные области Причерноморья и Анатолии[1043]. В X в. через Трапезунд на восток вывозились парча, сукно, льняные ткани, знаменитый греческий атлас — важнейший продукт экспорта Византии[1044]. По свидетельству Мукаддаси, в Трапезунде тогда находилась самая важная торговая колония мусульман в Византии[1045].