Исторія царствованія императора Александра I

вое мир, заставил венскій двор не только закрыть доступ в свои гавани Русским и Англичанам, но задерживать наши купеческія суда, тогда нахонаходившіяся в Тріесте. Сенявин, узнав о том, отправился 13-го мая н. ст. с тремя кораблями и фрегатом к Тріесту и расиоложил свою небольшую эскадру там, под самыми батареями крепости; когда-же тріеетскій комендант, фельдмаршалълейтенант Цах потребовал, чтобы наши суда отошли на пушечный выстрел, Сенявин отвечал: „стреляйте! Я увижу, где лягут ваши ядра, и где мне должно стать". Напрасно Австрійцы стращали его двадцати-тысячным французским корпусом, стоявтним близ Тріеста. Сенявин приказал сказать Цаху, что откроёт канонаду по городу через час, ежели не получит задержанных судов, и заставил австрійскаго коменданта исполнить свое требованіе.

В начале іюня, Сенявин, по соглашенію с отважным черногорским митрополитом Петром Негушем, двинулся против Лористона, занимавшаго крепкую позицію близ Рагузы и сбил французскія войска с тамошних высот, 5-го іюня н. ст. Как Черногорцы не щадили пленных, то Сенявин обещал давать им по червонцу за каждаго захваченнаго в плен Француза, однако-же, не смотря на то, наши союзники продолжали резать головы пленным. Вслед за тем, Сенявин обложил Новую Рагузу и держал непріятеля в осаде до 24-го іюня.

Неожиданное событіе—подписаніе предварительных условій мира, в Париже, статским советником Убри, разстроило предположенія Сенявина: получив Высочайшее повеленіе сдать Бокке-диКаттаро Австрійцам, обязавшимся уступить сію

133

область Французам, он сохранял в тайне ро- \ж. ковую весть, но вскоре Боккезцы узнали об ожидавшей их участи и по прибытіи адмирала в Кастельново выслали к нему депутатов, которые объявили, что все жители согласились между собою, опустошив страну, оставить свое отечество и всюду последовать за его эскадрою, чтобы не сделаться рабами Бонапарта. Многія семейства отплыли в Корфу; другія, приготовя к сожженію свои домы, перебирались на суда; некоторые из жителей, движимые озлобленіем, хотели напасть на австрійскій гарнизон, занимавшій остров Курцолу, и истребить его; везде раздавался плач детей и женщин. Сенявину предстояло, исполнив данное ему повеленіе, повергнуть в отчаяніе народ преданный Россіи, либо принять на себя строгую ответственность — замедлить исполненіе Высочайшей воли и оскорбить всемощнаго тогда Наполеона: Сенявин не колебался в выборе. „Пошлем к Государю выборных из знатнейших граждан — сказал он депутатам. Будем надеяться на его милосердіе, а в ожиданіи ответа, я не оставлю вас». Немедленно привели каттарскую крепость в оборонительное состояніе; весь народ дружно вооружился; везде раздавались клики: „да здравствует Сенявин!" Жители толпились вокруг его, кланялись ему до земли, лобзали следы ног его. Получив из Парижа известіе о подписаны предварительных статей мирнаго трактата между Россіею и Франціей, Сенявин потребовал, чтобы Французы очистили Рагузу, изъявлял сомненіе на счет достоверности мира, и медлил передачею области даже и тогда, когда получил депешу о том от самаго Убри, под предлогом, что в трактате не было сказано ничего о сдаче Каттаро французским

134

1806. войскам. Единственная уступка, им сделанная, состояла в прекращены военных действій против Французов. Получив, 13-го августа, чрез русскаго посла при венском дворе, графа Разумовскаго, отзыв министра морских сил, с объявленіем Высочайшей воли о сдаче Каттаро Австрійцам, Сенявин отвечал, что, послав донесете Государю по сему предмету, остается в ожиданіи новаго приказанія. А, между тем, 26-го августа, прибыль к нему курьер, с повеленіем от 31-го іюля — продолжать военныя действія, и если Каттаро уже сдано Французам, снова занять его, потому что трактата подписанный Убри не был ратификован Государем.

Действія возобновились 2-го сентября, 1806 года. У Французов в Далыаціи было до двадцати тысяч человек, под начальством опытнаго, искуснаго Мармона; у Сенявина, за отделеніем отрядов на Іоническіе острова, всего 3,500 человек регулярных и 2,000 иррегулярных войск. Мармон, пользуясь значительным превосходством сил, атаковал Сенявина, заставил его отступить и дошел до Кастельново, но возстаніе жителей в тылу его и участіе в действіях наших морских сил положили предел успехам непріятеля; Французы, потеряв три тысячи человек и пятьдесят орудій, были принуждены отступить, во второй половине сентября, в укрепленный лагерь при СтаройРагузе; наши моряки захватили призов более нежели на милліон рублей и множество военных и жизненных припасов. С нашей стороны, урон вообще не превышал четырех сот Русских и восьмисот Черногорцев. Французы, отрезанные от моря, томимые голодолі, окруженные черногорскими и боккезскими партизанами, оставались в бездей-

135