История унтера Иванова

Прошлую ночь Иванов, сморенный усталостью, все-таки скоро заснул, а в эту больше часу не мог глаз сомкнуть. Два раза вставал и выходил на лестницу подышать морозом. Надеялся, что прозябнет и потом, согревшись, заснет, — средство испытанное. Но нет, сон бежал от глаз. Думал, где скитаются Александр Иванович и Кюхельбекер со своим Семеном, да об арестованных сотнях солдат. И тех не помилуют за неповиновение новому царю. Хотя, говорят, графа Милорадовича и других генералов да полковников переранили все офицеры да статские господа. От солдатских пуль одни солдаты и полегли… Надо завтра к Панюте в лазарет полковой сходить… Известно теперь, что с их полка на месте убит один кирасир и ранено восемь. А всего-то, поди, несколько сот человек побито и переранено. И все вовсе без толку… Да уж, сплоховали господа офицеры без начальника настоящего. Хоть бы раз в штыки ударили на царя со штабом, не дожидая артиллерии. Или крикни солдатам всех полков да народу, что крепостных больше не станет, что солдатскую службу убавят, — и-их, что б тут было! А то все про Константина. Велика ль разница — что он, что Николай!.. И ведь люди какие добрые, душевные, как князь или хоть Вильгельм Карлыч. Теперь, как поймают, что им ждать? Самое малое — тюрьмы не миновать… А солдатам да мужикам, видно, маяться по-старому, до века… Вот и выходит: забудь начисто, унтер, что за господами следом возмечтал, и берись снова за щетки свои, выгоняй гривенники да рубли. Носи их Андрею Андреевичу да молись за барона, чтоб при нем служить подольше довелось.

Перед обедом 16 декабря, когда бежали из канцелярии, его остановил штаб-ротмистр Бреверн, спросивший негромко:

— Был ли на Исаакиевской?

— Так точно, ваше высокоблагородие.

— Что там про князя сказали?

— Ничего не знают, как ушел на площадь, то боле не бывал.

— А в городе толкуют, что его дядя родной во дворец привез. Князь к нему будто зашел, спрятать на сутки просил, а тот испугался и выдал, подлец. Не знаешь, есть у него тут дядя?

— Будто что тетка есть и муж у ей сановитый, ваше высокоблагородие, — ответил Иванов.

Когда в три часа вернулся со взводом с учения, Жученков кликнул к себе.

— Был нонче в лазарете. Плох наш Панюта, — сказал вахмистр насупясь. — Меня не признал, и гостинцы, что ему купил, обратно принес. Случись же, что под кирасу пуля угодила!.. Надо нам все кирасы проверить, вмятины у кого есть, в кузницу дать выправить.

— А много ль, Петр Гаврилыч, там раненых лежит?

— С нашего полка девять да в отдельном покое гренадеров еще пятеро. У двери часовой, будто убечь могут.

— Жалко Панюту, — сказал Иванов.

— Как не жалко. В отставку сбирался. Год служить оставалось…

Вечером того же дня один из кирасир сказал Иванову:

— Господин унтер, тебя у лестницы старик какой-то дожидает.

— Чего ж сюда не идет? — спросил Иванов.

— На ступеньках посклизнуться боится.

Внизу на дворе стоял старый лакей Жандра.

— Барыня тебе, кавалер, зайтить велела, — сказал он.

— Какая барыня? — удивился Иванов.

— У нас одна барыня в дому, Варвара Семеновна, — наставительно ответил старик.

— А барин где же? — забеспокоился унтер.

— Вот явишься к Варваре Семеновне, то и узнаешь.

Через полчаса Иванов вошел в знакомую прихожую и был проведен в комнату, в которой раньше не бывал. В кресле перед овальным столом сидела пожилая дама в теплом домашнем капоте.

— Здравию желаю, сударыня, — вытянулся у порога Иванов.

— Здравствуй, любезный, — ответила барыня и внимательно посмотрела на унтера. — Ступай, Кузьма, — отослала она лакея. И когда ушел, сказала: — Вчерась Андрея Андреевича под караул взяли. Вот я его бумаги, как наказывал, сюда перенесла. — Она указала на лежавшие на столе пакеты и конверты. — Хотя я на бога уповаю, что невинному погибнуть не даст, однако хочу деньги тебе возвратить.

— Воля ваша, сударыня.

— Так лучше покудова. Возьми да сочти. Счет знаешь?

— Знаю, но зачем то делать?

— Ну, как хочешь. И ступай, братец, у меня дел довольно.

— Счастливо оставаться, — сказал Иванов и, взяв конверт, засунул его за пазуху.

— Ты, кажись, при князе Александре Ивановиче дядькой состоял? — спросила барыня.

— Так точно.

— Тогда не поверишь, как про него хулу услышишь. Помни, что для себя ничего не искал, все для вас, для простого сословия.

— Их вот как знаю-с, — подтвердил унтер и вышел.

«Неужто и Андрей Андреевич заодно был? От него разу вольного слова не слыхивали, — думал Иванов, идучи в полк. — Хорошо, Александра Сергеевича тут не случилось, а то бы и его потянули. А насчет князя верно сказала. Да не один таков: Вильгельм Карлыч хоть шалый барин, а без всякой корысти, и все ихние друзья… Но куда ж я-то с деньгами теперь?.. Опять к Жученкову в каморку? Все под замком верней, чем на брюхе».