История усталости от Средневековья до наших дней

Во-первых, знания: быстрое увеличение их объема поражает свидетелей. Появляются книги «всеобъемлющего» содержания: только в 1820–1830‐х годах в свет вышли «Кто есть кто» (Encyclopédie des gens du monde)1313, «Современная энциклопедия»1314, «Энциклопедия полезных знаний»1315, «Домашняя энциклопедия»1316, «Католическая энциклопедия»1317, «Малая энциклопедия для детей»1318, «Новая энциклопедия для юношества»1319. Объем представленной в них информации увеличивается, она постоянно обновляется. «Современная энциклопедия» в 1846 году с воодушевлением сообщает, что «почти вдвое увеличила объем»1320 по сравнению с изданием 1823 года. Пьер Ларусс в 1866 году уверял, что «никогда еще мысль, постоянно возбуждаемая новыми открытиями, не занималась более разнообразным набором дерзких вопросов и проблем»1321. Отсюда – мобилизация воображения, боязнь слишком оригинальных научных достижений, уверенность в том, что учеба – это нечто угрожающее, а обучение проводится форсированно: «В головы наших детей хотят запихнуть слишком много знаний», – сетовал Адольф Тьер в парламенте 13 июля 1844 года, а Виктор Дюрюи несколькими годами позже добавил, впрочем без тщательной проверки информации: «Рабочий день наших детей дольше, чем у взрослых»1322.

Во-вторых, спешность: многочисленные уроки носят поверхностный характер, материал дается слишком быстро или преждевременно. В 1868 году, жестко критикуя подобные «педагогические приемы», Виктор де Лапрад впервые применил слово, обычно употребляемое по отношению к лошадям: учеба в школе может привести к «переутомлению детского ума и ослабить их тела»1323. Несколько лет спустя Жан-Мари Гюйо дает этому объяснение с точки зрения физиологии и призывает отказаться от слишком интенсивной учебы:

Мозг, который у детей достаточно объемен, но неупорядочен, организуется, если заставить его работать слишком активно и быстрее, чем положено в их возрасте; но в результате он не достигнет ни размера, ни силы, которых мог бы достичь без интенсификации учебы1324.

Подобное беспокойство, символом которого стало английское выражение overpressure in schools1325, что можно перевести как «перегрузки в школах», в конце XIX века мобилизовало западные общества и 23 июля 1883 года вызвало дебаты в палате лордов. Далее последовали опросы и изучение ситуации. Например, Гертель обследовал в Дании 28 114 школьников и обнаружил, что «29% мальчиков и 41% девочек страдают анемией, диатезом и нервными болезнями»1326; немец Рудольф Финкельнбург утверждал, что «80% молодых людей с высшим образованием неспособны к военной службе»1327; француз Жан-Батист Фонсагривс обещал неизбежный упадок разным «десятилетним Пико делла Мирандолам, которые поражают своими энциклопедическими знаниями»1328, а Академия медицины два года – 1886‐й и 1887-й – дебатировала этот вопрос.

Также под прицелом оказались академические и университетские конкурсы. Выдвигаемые ими требования впечатляют. Жесткость отбора настораживает и разочаровывает, а «демократическая, эгалитарная нация»1329 их навязывает. В 1881 году газета «Ле Паризьен» упрекает их в создании «хилых умников, которые держатся на ногах только благодаря молодости»1330. Эжен Далли критикует конкурс в школе Сен-Сир, который предположительно «вызывает сокращение объема грудной клетки»1331 из‐за недостатка сна и прочих лишений. Жорж Дюжарден-Бомец плохо отзывается о конкурсе в педагогическом учебном заведении для девушек, где на двадцать пять мест претендуют пятьсот кандидаток, что, по его мнению, оказывает «пагубное влияние»: «Печальные последствия умственного переутомления можно наблюдать в особенности в момент поступления, после пережитого волнения и усталости, вызванных конкурсом»1332.

С распространенной в XIX веке точки зрения опасности для девушек возрастали. Робертсон де Манчестер видит в этом причину «смерти во время родов»1333, а Альфонс де Кандоль – причину психических заболеваний, удивляясь «количеству девушек, выбравших профессию учительниц и попавших в психиатрические лечебницы»1334. Граф Шефтсбери даже приводит цифры: в 1882 году в Уэльсе из общего числа школьных учителей, попавших в психиатрические лечебницы, женщин было 145, а мужчин – 381335. Корреспондент Medical Times говорит о том, что «многие из девушек были сражены болезнью на втором или третьем году специального обучения»1336. Объяснение все то же: женская «нервная система» считается «гораздо более уязвимой»1337.