История усталости от Средневековья до наших дней

Это умозаключение кажется банальным – само собой разумеется, что дефицит питания влечет за собой усталость и изнуренность. Мишель Леви придерживается простейшей гигиенической теории, утверждая в 1844 году, что «пределы возможностей определяются чувством усталости, наступающим скорее у людей слабых и плохо питающихся, чем у тех, кто живет в других условиях»988; при всей своей очевидности это утверждение весьма оригинально, так как напрямую соотносится с кислородом и процессом горения; двоякие свойства органического горения подтверждали химики во второй половине XIX века: в процессе горения участвуют поддерживающий его газ и горючий материал, пламя и горящая субстанция. Вероятно, это победа образа, но абсолютно конкретного: «Еда для животного организма есть то же самое, что топливо для печи»989. Юстус фон Либих в 1830‐х годах990 относит продукты питания к двум категориям: те, которые способствуют обновлению органов и тканей, и «пластичные продукты», способствующие поддержанию в организме телесной искры, «продукты для дыхания», которые выводят углекислоту и дают калории, – «жир, крахмал, камедь, сахар, пектин, бассорин, вино, крепкий алкоголь…»991. Это тем более смелый и даже новаторский анализ, потому что он обнажает деградацию организма, вызванную процессом горения: присутствие в крови молочной кислоты, усиливающееся при физической нагрузке. Это совершенно новое объяснение боли от усталости, данное с точки зрения химии.

Таким образом, важнейшей частью процесса оказывается «энергия»: для запуска «машины» и повышения ее эффективности необходимо питание. Географы и статистики в начале XIX века вновь противопоставили бедные регионы богатым, слабое население сильному и стигматизировали департаменты Центра, «ту часть Франции, где едят больше всего каштанов: из 2 700 000 гектолитров каштанов, потребляемых во Франции, на эти пять департаментов приходится 1 436 000 гектолитров»992. Этот же показатель упоминает и Бальзак, квалифицируя действия Бенасси, своего «сельского врача», который предпринимает попытку с помощью полного пересмотра рациона питания изменить жизнь в своей деревушке, месте диком и изолированном: вместо «картофеля и молочных продуктов»993 чаще есть белое и красное мясо, что гарантирует поступление белка и вернет организму выносливость: «Я исцелял крестьян от болезней, которые так легко поддаются исцелению; в самом деле, все сводилось к тому, чтобы вернуть им силы, дав питательную пищу»994, 995. Наконец, о том же самом говорит Джон Синклер, давая советы английским аграриям: считается, что энергетическая ценность овса выше, чем у соломы, поэтому именно им предпочтительнее кормить рабочих лошадей; «если лошадей дважды в день так кормить, они не только будут в состоянии вспахать три четверти акра [30 соток] в день, но, как правило, остаются здоровыми и полными сил к началу посевных работ»996.

В 1850‐х субъективность и недоверие пока берут верх над ученым взглядом на проблему. Упертость побеждает верификацию, уверенность – эксперименты. В частности, мясо, «пластичный продукт», а не «горючий», по терминологии Либиха, безраздельно присутствует во всех предлагаемых диетах. Оно привлекает внимание, оно близко человеческой плоти, благотворно действует на мускулатуру, участвует в кроветворении, при этом его конкретная роль не доказана. Именно его упоминает Пьер-Оноре Берар в своем «Докладе о режиме питания в лицеях Парижа» (Rapport sur le régime alimentaire des lycées de Paris) в 1852 году и даже приводит точные цифры:

Для старших классов – 65 граммов на человека в каждом приеме пищи;

для средних классов – 55 граммов;

для младших классов – 45 граммов997.

Мясо фигурирует и в «Инструкции совета по здоровью в армии» (Instruction du conseil de santé des armées) от 5 марта 1850 года – оно должно «занять главное место в питании солдата»998. Мясу в середине века посвящаются хвалебные тексты о «пищевой гигиене»: «Оно интенсивно восстанавливает силы и при этом довольно легко переваривается организмом»999.

Вопрос, впрочем, в XIX веке был изучен недостаточно, что мешало улучшению ситуации, однако не умаляло значения возникшей в то время обеспокоенности: внимание обращалось на дыхание и питание, на развитие мускулатуры и движения; таким образом, сопротивление усталости изменилось, стало предметом изучения и прогнозов.

Определение «конституции»