История Венецианской республики

Оба эти города многие годы находились в прекрасных отношениях. Еще недавно, в 1476 году, Венеция оказала вооруженную поддержку герцогу Эрколе д'Эсте, когда трон попытался узурпировать его племянник. Но теперь Эрколе, подстрекаемый, по всей видимости, тестем, Фердинандом, королем Неаполитанским, начал вести провокационную политику. Сперва он построил солеварни вокруг устья реки По, нарушив монополию, которую Венеция так ревностно охраняла на протяжении семи или восьми веков. Затем он начал поднимать какие-то смутные вопросы, касавшиеся определения линии границы, что, конечно, не улучшило отношений. Наконец, когда венецианский консул арестовал местного священника за неуплату долгов, а священник отлучил консула от церкви, Эрколе встал на сторону священника, хотя позже того осудил епископ. Даже после того как епископ неуклюже принес Венеции свои извинения (главным образом потому что папу Сикста шокировало известие об отлучении), Эрколе упорно отказывался принимать консула.

Несомненно, герцог затевал драку, выбрав момент, когда Венеция оказалась истощена долгой войной. Только он не понимал, что такое тяжкое оскорбление заставит Венецию доказать и всем вокруг, и себе самой, что она еще способна сражаться и побеждать. Снова дож попросил денег, и снова венецианцы откликнулись. И снова другие государства Италии укрылись за стеной собственных интересов.

На этот раз против Венеции объединились могущественные силы — Милан, Флоренция и Неаполь приняли сторону Феррары. Как ни странно, единственным союзником республики оказался папа Сикст, у которого нашлись свои причины желать ослабления Неаполя и Феррары. Он и подговаривал Венецию на поход. Благодаря его поддержке войско под командованием Роберта из Сансеверино сразу же начало наступление и поначалу добилось значительных успехов. Но потом, без всякого предупреждения, Сикст сменил сторону. Его южным границам серьезно угрожал король Неаполитанский, остальное довершила дипломатия сладкоголосого и, видимо, щедрого на подношения Лодовико иль Моро,[210] самого выдающегося из сыновей Франческо Сфорцы, недавно захватившего власть в Милане. Первым делом папа призвал Венецию сложить оружие. Дож Мочениго вежливо, но твердо отказал ему, заметив, что, поскольку это оружие совсем недавно получило личное благословение его святейшества, победа ему обеспечена.

Ответ Сикста был предсказуем. 25 мая 1483 года он наложил на Венецию интердикт. Однако республика просто его не приняла. Представитель Венеции в Риме отказался передавать папскую буллу своему правительству, и Сикст вынужден был отправить специального посланника к патриарху, который, в свою очередь, отговорился тем, что очень болен и не может передать ее дожу и сенату. Однако он тут же сообщил о ней в Совет десяти, а совет приказал любой ценой сохранить тайну, чтобы все службы в церквях проходили как обычно. А до сведения папы довели, что Венеция желает обратиться к предстоящему собору. Об этом намерении оповестили общественность, прибив копию письма к дверям церкви Сан Чельсо, в Риме.

Снова Венеция показала, что она в состоянии тягаться с папой, но вернуть его как союзника она не могла. Именно в тот момент, когда почти вся Италия ополчилась против нее, она совершила шаг, за который ее впоследствии тяжко винили. Она подбросила недавно коронованному молодому Карлу VIII, королю Франции, идею вторгнуться в Италию и претендовать на королевство Неаполитанское, в то время как его родственник, герцог Орлеанский, начал поход, чтобы объявить свои права на Милан.[211] Фактически, ничего предательского в этих действиях не было. К тому времени лига превратилась просто в кипу бумаг, и это был не первый и не последний раз, когда иностранной державе предлагалось вмешаться во внутриитальянскую войну. Но для Венеции это решение было необычно недальновидным. Французскому королю оно послужило поводом для далеко идущих амбициозных планов в отношении полуострова.

Но в тот момент ни король, ни герцог Орлеанский не приняли предложения Венеции. К счастью, король Неаполя, корабли которого в апулийских гаванях жестоко пострадали от нападений венецианского флота, был заинтересован в мире. Лодовико иль Моро, который обнаружил, что Фердинанд — союзник несговорчивый и неудобный, пришел к той же мысли.

Мир заключили на почетных для обеих сторон условиях, и Венеции достался город Ровиго и дополнительные территории вокруг дельты реки По. Когда в августе 1484 года в Баньоло подписали мирный договор, весь город праздновал победу. Три дня звонили колокола церквей, хотя некоторые горожане глохли от шума. Фейерверки, иллюминация, представления на Пьяцце, — все население воспринимало происшедшее именно как победу.