История Византии. Том I

По версии Прокопия, Ипатий и Помпеи хотели остаться во дворце, но это только усилило подозрения василевса, и они были удалены из императорской резиденции[637]. Этим необдуманным поступком Юстиниан, сам того не желая, дал восстанию вождей, которых им так не хватало. Теперь восставшие могли посадить на престол законных претендентов — племянников Анастасия. В воскресенье 18 января, еще до восхода солнца, Юстиниан сделал последнюю попытку пойти на переговоры с мятежниками и отправился для этого на ипподром. Придя в императорскую ложу (кафисму), он принес перед собравшимся на ипподроме народом и вождями димов торжественную, на евангелии, клятву о заключении мира с восставшими. Юстиниан клялся предоставить полную амнистию всем участникам восстания и принимал на себя всю вину за трагические события, происшедшие в городе. «Клянусь святым евангелием, — говорил император, — я прощаю вам все ваши преступления, я не арестую ни одного из вас, лишь бы вы успокоились. Вы ни в чем не виноваты в совершившихся событиях, я один — причина всему. Это мой грех, когда я отказал вам в том, о чем вы просили меня на ипподроме»[638].

Однако раскаяние императора запоздало, и никто не поверил его клятвам. Речь Юстиниана прерывалась грозными криками и насмешками: «Ты лжешь, осел! Ты даешь ложную клятву!»[639] Лишь немногие из богатых венетов и подкупленных императорскими агентами людей агитировали в пользу императора. Толпа осыпала оскорблениями не только Юстиниана, но и Феодору.

Юстиниану не оставалось ничего другого, как обратиться в позорное бегство и скрыться во дворце[640].

После бегства Юстиниана с ипподрома восставшие решили короновать императором Ипатия, тем более, что по городу разнесся слух, будто Юстиниан вместе с Феодорой, взяв с собой казну, бежали во Фракию. Народ двинулся к дому Ипатия и, несмотря на протесты и слезы его жены Марии, предложил ему императорский престол[641]. Затем произошла церемония коронации нового императора. Восставшие повели Ипатия на форум Константина, подняли на щит, возложили на голову вместо императорской диадемы золотую цепь, а затем облачили в принесенные из захваченной части дворца императорские знаки отличия и в пурпурную мантию. С восторженными криками толпа двинулась к ипподрому, где новый василевс был поднят в кафисму, а димы и народ прославляли его[642]. После этого предводители восстания начали обсуждать план дальнейших действий. Прокопий, пытаясь обелить Ипатия. утверждает, будто Ипатий был коронован восставшим народом насильно. Поступки Ипатия опровергают это представление. Так, во время обсуждения плана действий, он, вместе с наиболее решительно настроенными вождями димотов, стоял за немедленный штурм дворца[643]. Против активных наступательных действий, однако, высказались некоторые участвовавшие в восстании сенаторы, боявшиеся народа и занявшие по отношению к нему предательскую позицию. Сенатор Ориген произнес длинную речь, в которой всячески отговаривал восставших от наступления на дворец, ссылаясь на то, что Юстиниан скоро сам покинет столицу[644]. Сенаторы и некоторые вожди димотов медлили. Тогда отряд прасинов, состоявший из 200–250 вооруженных с ног до головы молодых людей, видимо, принадлежавших к городской милиции, самовольно начал штурм дворца. Группа смельчаков напала на ворота императорской резиденции как раз в тот момент, когда императорская чета держала совет со своими сторонниками о том, как спасти положение. А оно действительно было катастрофическим.

По словам Лида, настал критический момент, и «сама империя, казалось, находилась на краю гибели»[645]. Доведенный до отчаяния Юстиниан решил бежать из столицы. Уже были приготовлены корабли для бегства и на них погружены царская казна и богатства императорского дворца. Однако в эту трагическую для правительства минуту необычайную энергию и решимость проявила императрица Феодора. Она явилась на заседание императорского совета, горько упрекала своего царственного супруга и его приближенных в позорной трусости и заявила, что предпочитает смерть потере власти, ибо «царская порфира — прекрасный саван»[646]. Феодора требовала, чтобы Юстиниан отказался от бегства и немедленно отдал приказ напасть на мятежников.

В это время среди восставших обнаружились разногласия: часть аристократии из числа венетов, испугавшись столь широкого размаха выступления народных масс, отшатнулась от восстания. Немалую роль в этом сыграло и золото Юстиниана, переданное вождям синих через приближенного императора, ловкого евнуха Нарсеса. По словам Зонары, «люди царя раздавали много денег и откололи венетов»[647].

Среди восставших произошел раскол, послуживший одной из причин поражения восстания. К этому времени правительство, мобилизовав все военные силы, перешло в наступление.