История Византии. Том I

Развитие patrocinia vicorum — специфическая особенность восточных провинций, где сохранилась крестьянская община, — накладывало определенный отпечаток на эволюцию патронатных отношений[267]. Если отдававшийся под патронат мелкий земельный собственник сразу же попадал в полную зависимость от патрона, то патронат над свободной общиной, поскольку последняя обладала известной сплоченностью, а также потому, что, в отличие от индивидуального, такой патронат не мог быть законно оформлен и в принципе не признавался государством, приводил лишь к постепенной утрате крестьянами-общинниками своей собственности на землю и свободы.

Со временем зависимость деревни от патрона, часто долговая, т. е. сложившаяся в результате того, что он уплачивал недоимки по податям за ее жителей, росла. Египетские папирусы сообщают, например, о случаях, когда в связи с долгами всей деревни сельские старосты подвергались заключению в тюрьму землевладельца. Исподволь патрон подбирался и к общинной земле, которая, как показывает закон 468 г., переходила к нему в результате фиктивного дарения или прямой продажи. Так или иначе, но в конце концов крестьяне лишались своей земельной собственности и превращались в колонов богатого землевладельца.

Патронат развивался не только вследствие заинтересованности в нем свободного крестьянства, но и по инициативе самих крупных землевладельцев, стремившихся использовать этот институт как средство закабаления общины и присвоения земли общинников. Хитростью, а нередко и силой влиятельные собственники навязывали патронат свободным деревням, которые иногда еще и не особенно в нем нуждались. Наибольших масштабов переход под патронат достиг во второй половине IV в., особенно к концу его, и в начале V в. Не имея возможности противостоять крупным землевладельцам, правительство вынуждено было идти на уступки, признав de jure вследствие давности владельческие права патронов на патронируемые деревни. Уже в начале V в. были издан эдикт, согласно которому все сложившиеся к 397 г. патронатные отношения считались законными.

Развитие патроната в разных областях империи протекало неравномерно. Там, где преобладала крупная земельная собственность (например, в Сирии, Египте), оно происходило более бурно в конце IV — начале V в. В тех же областях, где было особенно многочисленным свободное крестьянство, а крупное землевладение играло сравнительно небольшую роль (как, например, во Фракии и дунайских провинциях), деревня дольше сохраняла свою свободу. Патронат получил здесь широкое распространение лишь в V в. и развивался медленнее.

С ростом патроната численность свободного крестьянства непрерывно сокращалась. Но в условиях IV–V вв. это сокращение в целом не было особенно значительным, поскольку на европейской территории Византии, а частично и в Малой Азии происходил постоянный приток варваров. Во Фракии, Дакии, отчасти Македонии и Иллирике число свободных крестьян скорее возросло в связи с поселением десятков тысяч бастарнов, гепидов, готов, карпов, сарматов и других племен, обычно оседавших здесь в качестве федератов и лимитанов, которые получали для заселения обширные пространства и обязаны были нести военную службу. Большинство поселений варваров представляло собой свободные земледельческие и скотоводческие общины.

Таким образом, благодаря упорному сопротивлению сплоченного свободного крестьянства и образованию новых поселений варваров-общинников в Византии в IV–V вв. продолжала сохраняться довольно многочисленная прослойка свободных крестьян.

Распространение патроната наносило наибольший ущерб хозяйствам мелких и средних муниципальных землевладельцев-куриалов, не пользовавшихся такими привилегиями, какими обладали магнаты. В IV–V вв. бегство рабов и колонов с земель куриалов и переход под патронат крупных земельных собственников приняли весьма широкие размеры. Ливаний говорит, что колоны частных лиц целыми селениями отдаются под патронат магнатам[269]. Свободные колоны самого оратора отказались выполнять работы для своего господина и прибегли к патронату влиятельных лиц.

За поддержку против своего господина колоны платили патрону часть тех продуктов, которые они должны были вносить прежнему хозяину. Лишенный доли доходов и притесняемый патроном «законный» собственник имения быстро разорялся и оказывался вынужденным продавать за бесценок свое имение тому же могущественному патрону.