История военно-окружной системы в России. 1862–1918

Под давлением Главного инженерного управления и окружных инженерных управлений Военный совет Военного министерства стал оказывать им больше помощи в казарменном строительстве. В 1876 г. Военным советом был учрежден специальный «капитал для устройства воинских казарм», кроме того, еще с 1874 г. в стране была усилена воинская квартирная повинность, обязывавшая губернские власти выделять войскам дома для казарменного проживания. Благодаря принятым мерам к началу 1880 г. квартирное положение войск во многих округах улучшилось. Так, из полевых войск Московского округа к этому времени жили в казармах инженерного ведомства 24 498 человек, размещались «казарменно» в домах, выделенных местными власти по квартирной повинности, 22 876 человек и оставались на обывательских квартирах 8216 человек[289]. Жил в казармах и «казарменно» почти весь личный состав полевых войск Петербургского, Финляндского и Казанского военных округов.

Из округов Европейской России менее благополучно обстояло дело в Киевском округе, где жили в казармах 10 499 человек, «казарменно» – 7812 и у обывателей – 30 241 человек. В Кавказском военном округе соотношение этих цифр выглядело лучше: 78 489, 2915 и 26 209 человек. На обывательских квартирах жило лишь 5,5 % личного состава отдаленных округов – Оренбургского, Западно-Сибирского, Восточно-Сибирского и Туркестанского (в 1871 г. – 9 %), однако наспех построенные там для жилья солдат помещения были невысокого качества и быстро ветшали.

Много недостатков имело размещение войск в казенных губернских домах. Местные власти зачастую стремились выделять для проживания воинских подразделений далеко не лучшие строения. Подразделения размещались в них, как правило, рассредоточенно, в таких домах трудно было осуществлять обучение личного состава, возникали проблемы с организаций внутренней службы и охраны. Таким образом, проблема дальнейшего перевода войск округов на военно-инженерный казарменный фонд оставалась актуальной. В целом по полевым войскам округов к 1881 г. проживали: в казармах инженерного ведомства 51 % личного состава, в домах губернского жилищного фонда – 28 %, на обывательских квартирах – 21 %[290].

3. Деятельность военно-окружной системы в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг

Как отмечалось ранее, война с Турцией первоначально не входила в планы русского правительства. Военные реформы были еще далеко не завершены, требовалось время для решения многих возникающих проблем и тем более для практического освоения войсками всех нововведений. «Таким образом, – говорилось в одном из описаний Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., – приготовления к предстоящей войне являлись не в виде простого, несложного исполнения заранее уже подготовленного, но они, напротив того, во многих частностях потребовали громадных усилий для скорейшего, сверх прежнего расчета, окончания уже начатого, или дополнения, где оказывалось нужным»[291].

Постепенное обострение отношений России с Турцией из-за Балкан, о чем уже говорилось, только к лету 1876 г. стало перерастать в военно-политический конфликт. В этих условиях действовавший при Главном штабе Комитет по мобилизации войск в июле – августе 1876 г. спешно разработал расписания призыва по частичной мобилизации запасных воинских чинов в губерниях, планы их перевозок и приема в войсках округов. Одновременно шли ускоренные приготовления к реализации целого комплекса мер, предусмотренных Положением о полевом управлении войск в военное время (1876), начиная от создания полевого штаба действующей армии до наметок по ее тыловому обеспечению. Проводилась также подготовительная работа, связанная с объединением дивизий и других войск военных округов в армейские корпуса, число и состав которых находились на стадии определения. Еще одним спешным мероприятием стало введение 24 октября 1876 г. Положения о комплектовании войск лошадьми в случае войны. Введенная в качестве временной меры военно-конская повинность не распространялась только на Архангельскую и несколько уездов Пермской губерний, что же касается Кавказа, казачьих областей и кочевых народностей, то там ее следовало применять, «как это окажется возможным»[292].