История военного искусства с древнейших времен до XVII столетия

Из новейшей эпохи можно указать совершенно подобное по идее сражение: это – под Полтавой. Так Петр Великий, подобно Аннибалу, ставит себе задачу парализовать стройность маневрирования шведской пехоты Карла XII и достигает этого, заставив ее в начале боя прорваться сквозь линию редутов, а затем наносит ей решительный удар. Поразительны также действия конницы Гаструбала, напоминающие действия Александра Македонского при Гавгамелах или Зейдлица под Цорндорфом.

Победа под Каннами отдала в руки Ганнибала Апулию, Самниум и часть Кампаньи, но на Рим, как и раньше, он не пошел, так как знал, что средства его далеко не истощены. Действительно, в распоряжении Рима было еще 8 легионов и 12 000 войск, из которых могли тоже составить 3 легиона. У Ганнибала же было всего 35 000 чел. Можно ли было с такими средствами рисковать на осаду Рима? В случае неудачи Ганнибал потерял бы свой престиж, союзники могли его покинуть, и тогда ему пришлось бы возвращаться в Карфаген. У него не было средств даже для осады Канузиума, в котором заперлись 10 тыс. римлян. Поэтому Ганнибал решает продолжать работать в прежнем направлении – усиливаться, приобретая союзников. Население Южной Италии охотно стало на его сторону и дало ему средства еще много лет вести войну на Апеннинском полуострове.

Дальнейшие действия Ганнибала в Италии. Каннское сражение, в сущности, не было последним, решительным ударом для Рима, наоборот, оно было поворотною точкою успехов Ганнибала. Карфаген наконец прислал ему помощь 12 000 пехоты[20], 1500 конницы, 20 слонов и 1000 талантов денег. Рим же в это время развивает необыкновенную энергию; по временам он выставляет до 25 легионов (212 г.) и никогда – менее 80 000 чел. Фабий и Марцелл были наиболее опасными противниками Ганнибала. Необыкновенной настойчивостью и выдержкой они по мелочам ослабляли Ганнибала. Тщетно он ожидал подкреплений с родины: партийные раздоры в карфагенском сенате, непонимание интересов армии Ганнибала и его положения, подкуп сенаторов, преследование личных целей, меркантильная политика торгашей, выражавшаяся в направлении подкреплений в Испанию, на второстепенный театр войны, но дорогой для карфагенян своими богатствами, – все это тормозило успехи Ганнибала. Наконец он решается вызвать из Испании своего брата Гаструбала с армией в 60 000 чел. Армия эта перешла Альпы. Посланные от нее были перехвачены римлянами, а между тем, вместо того чтобы поспешить на соединение с братом, Гаструбал занялся осадой Плаценции (207 г.). Сенат приказал Ливию Солинатору и Клавдию Нерону помешать соединению двух карфагенских армий. Первый двинулся против Гаструбала, а Клавдий Нерон, обманув аванпосты Ганнибала, замаскировал свое отступление и, сделав на подводах 380 верст в 7 дней, вместе с Л. Солинатором атаковал Гаструбала при р. Метавре и нанес ему полное поражение. Возвратившись на 6-й день в Калабрию, он бросил в лагерь Ганнибала окровавленную голову Гаструбала. «В ней я вижу участь Карфагена», – сказал великий полководец.

Так рушилась последняя надежда Ганнибала на усиление его армии. Между тем задуманное дело подходило к концу: вся Греция, Иллирия и Галлия, большая часть островов и многие провинции на Апеннинском полуострове уже отпали от Рима. Оставалось нанести последний решительный удар самому Риму. В это время Корнелий Сципион, покорив Испанию, перенес оружие в Африку (204 г.). Тогда карфагенский сенат отозвал Ганнибала на защиту отечества. В 203 г. он отплыл из Италии, высадился на берегу при Лептиссе и расположился лагерем у Адрумета. Он вошел в переговоры с Сципионом и просил сенат прекратить борьбу. Сенат требовал битвы, но Ганнибал сознавал, что его новобранцы потерпят поражение в бою с опытными воинами Сципиона. «Государственный совет решает все дела политические, но на войне полководец один может судить, когда ему следует вступить в бой», – отвечал Ганнибал сенату.