История войны и владычества русских на Кавказе. Деятельность главнокомандующего войсками на Кавказе П.Д. Цицианова. Принятие новых земель в подданств

Имеретия и Мингрелия, включая сюда и Лечгум, входили прежде в состав грузинского царства, повиновались некогда одной власти, управлялись одними законами, следовали одним обычаям и имели одни нравы. С отделением от Грузии и с образованием самостоятельных владений правление обеих областей основано было на одинаковых началах. Как царь имеретинский, так и Дадиан Мингрельский были деспоты над своими подданными. По одной прихоти они зверски поступали с теми князьями, которые не могли им противиться, и страшились сами тех, которые, запершись в своих замках, пренебрегали властью царя и, сознавая свою силу, защищали себя от их нападений. Лица, успевшие отстоять свою независимость, становились соблазнительным примером для других, и число противников царю и Дадиану, постепенно увеличиваясь, значительно ослабляло власть обоих владельцев. В конце прошлого столетия и в начале нынешнего ни царь имеретинский, ни Дадиан не отваживались уже объявить какое-нибудь постановление, несогласное с выгодами князей, которые вообще мало повиновались их власти и нередко делали им противное.

Упадок власти и беспорядки в Мингрелии особенно водворились после смерти предшественника князя Григория Дадиана, который оставил пять сыновей и вдову, женщину самолюбивую, мстительную, враждовавшую против старшего своего сына и законного наследника. Князь Григорий Дадиан был 18 лет от роду, когда сделался самовластным правителем[112]. Предавшись разгулу и праздности, Дадиан первое время весьма мало обращал внимания на свои владения, и тем дал возможность действовать против него сильнейшим князьям, его подданным, и даже родным своим братьям. По проискам матери, Дадиан еще в 1795 году был лишен на некоторое время княжества, которым и управлял старший по нем брат Манучар. В это несчастное для него время Дадиан принужден был скрываться с женою и детьми у абхазского владельца и ахалцыхского паши, до тех пор пока при помощи и содействии их не возвратился в свое княжество [113].

Связь и дружба между имеретинским царем Соломоном II и князем Григорием Дадианом существовала непоколебимо более двадцати лет. При содействии этой дружбы Соломон долгое время жил в доме Дадиана и содержался на его счет. Этой же дружбе он обязан был тем, что, при помощи и содействии Дадиана, утвердился на имеретинском престоле. В залог столь искренней взаимной привязанности, доказанной многими пожертвованиями, царь Соломон выразил желание жениться на сестре князя Григория Дадиана, на что и получил согласие. После того оба владельца долгое время жили между собою как братья, как друзья, но вторичная женитьба князя Григория Дадиана на дочери последнего царя Грузии Георгия XII, Нине Георгиевне, была причиною всех несчастий и гонений, направленных против владетеля Мингрелии.

Соломон II был внук Ираклия II и потому покровительствовался царицею Дарьею и ее сыновьями. Георгий же поддерживал зятя своего Дадиана Мингрельского. Предательство, подкупы, заговоры и тому подобные ухищрения были направлены против Дадиана царицей Дарьей, бабкой царя Соломона и супругою царя Ираклия II.

«Гидра сия (то есть, царица Дарья), дерзаю так назвать, – писал князь Цицианов императору Александру[114], – раздирая Грузию междоусобными войнами, сея между своих детей и детей царя Георгия, от первой супруги царя Ираклия рожденного, вражду, злобу и крамолы, достигла и до разорвания дружеского союза между внука ее царя Соломона и князя Григория Дадиана, с столь давних времен существовавшего, единственно для того, что сей последний женился на дочери царя Георгия, ею ненавидимого».

Яблоком раздора между двумя владельцами явилась небольшая Лечгумская область, находившаяся между их владениями. Область Лечгумская не превышала 80 верст длины и 40 ширины и состояла из 11 укрепленных замков, расположенных на неприступных высотах, из которых пять считались во власти имеретинского царя, три во владении Дадиана, а остальные принадлежали князьям, не признававшим ничьей власти. Впрочем, подчиненность всех князей Лечгума была крайне сомнительна и шатка относительно обоих владельцев. Они беспрестанно переходили из-под власти имеретинского царя к Дадиану Мингрельскому и обратно, смотря по тому, под чьим покровительством находиться считали для себя наиболее выгодным. Такой переход не возбуждал ссоры между двумя владельцами до тех пор, пока не последовало постороннего вмешательства.