История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3

– Мы охотно подвергаем себя всякому наказанию, – отвечал Чавчавадзе, – если только поступим противно высочайшей воле, но желания и намерения наши не к тому вовсе клонятся. Мы хотим только повергнуть к стопам милосердого монарха всенижайшую просьбу с объяснением в ней всего горестного положения нашего. Просьбу эту хотим отправить с избранным от общества князем.

«Лучше бы было гораздо, – писал он Лошкареву, – если бы переменился план здешнего правительства и учинился бы другой род порядка. С моей же стороны, как верный раб и подданный, буду стараться исполнять все то, что мне будет приказано. Если продолжится на таком же основании правление, я не предвижу никакой пользы и потому прошу вас убедительно пещись обо мне, чтобы я мог с семейством моим иметь свое там жительство под протекцией моего всемилостивейшего государя, ибо нет для меня возможности жить здесь ни под каким видом».

Слухи о беспорядках и злоупотреблениях, существовавших в управлении Грузией, обратили внимание петербургского кабинета.

Донесения различных лиц, посланных в Грузию, рассказы путешественников, посетивших страну, и, наконец, письма самих грузин к некоторым лицам, стоявшим во главе нашего правительства, убеждали одинаково в беспорядочности верховного грузинского правительства и свидетельствовали о крайнем порабощении грузинского народа. Беспорядочность правления происходила сколько от своеволия некоторых лиц, столько же и от изолированного, чуждого народному характеру порядка ведения дел.

Правление не слилось с народом, не вошло в изучение привычек, характера и обычая народного. Оно действовало при том искреннем убеждении, что не правление существует для блага народного, но грузины созданы для произвола правления; что не правитель призван в Грузию для устройства страны и благоденствия каждого, но Грузия создана для того только, чтобы Коваленский был правителем ее. Очевидно, что при таком взгляде не могло быть порядка в управлении страною, народ не мог быть доволен правлением и, естественно, желал его перемены.

Для лучшего водворения порядка и спокойствия необходимо было поставить во главе управления такого человека, который, зная народный характер, войдя в его нужды и потребности, мог бы очистить страну от накопившегося в ней сора, следовательно, имел бы твердый характер и достаточную степень энергии. Таким являлся генерал-лейтенант князь Павел Дмитриевич Цицианов.

В сентябре 1802 года император Александр признал необходимым отозвать от управления краем генерала Кнорринга[562], сменить Коваленского и назначил князя Цицианова главнокомандующим на Кавказе.

Приложение 1

Копия с инструкции, данной коллежскому советнику Соколову

По высочайшему государя императора соизволению, назначаетесь вы отправиться в Имеретию с высочайшею его императорского величества грамотою к царю Соломону, для исходатайствования у его высочества увольнения царевичу Константину, в крепости Мухури под присмотром содержащемуся, а в помощь вам отправляется при вас, по знанию азиатских языков и тамошних мест и обрядов, ведомства государственной коллегии иностранных дел коллежский асессор Яковлев; почему для руководства вашего к точному исполнению сего высочайшего поручения предписываю следующее:

1. По получении сего наставления и всемилостивейше пожалованных из государственной коллегии иностранных дел на проезд в оба пути вам самим пятисот червонных, на доставление сюда имеретинского царевича пятисот червонных и на проезд же туда и обратно определенному при вас коллежском асессору Яковлеву двести пятьдесят червонных, да обоим вам на снабжение себя всем нужным к сему путешествию, единовременно не в зачет годовых окладов, извольте оба вместе, не мешкав, отправиться в предлежащий вам путь. По прибытии же в Моздок имеете вы, в силу указа, от государственной коллегии иностранных дел вам данного, требовать от тамошнего начальства для безопасного путешествия вашего до Тифлиса проводников и нужное вам по обстоятельствам вспомоществование. А по приезде в Тифлис явиться к главнокомандующему там господину генерал-лейтенанту Кноррингу, коему, вручив мое письмо (и особый пакет вам вверенный, содержащий в себе высочайшую грамоту к Эриванскому хану и прочие бумаги об избрании армянского патриарха Даниила), испросите у него, равным образом, команду для безопасного продолжения пути вашего в Имеретию.

2. По прибытии в Имеретию следует вам послать, предварительно, к его высочеству царю Соломону определенного при вас коллежского асессора Яковлева, как для извещения о вашем приезде, так и для испрошения времени, когда царь назначит вам быть к себе для получения от вас высочайшей грамоты.