История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Закавказье. Том 2

В среднем и низшем сословиях хозяин не садится в присутствии гостя, считая это невежливым, а прислуживает ему во все время ужина. Торжественное молчание воцаряется между присутствующими. В кунахскую между тем вносят на деревянных тарелочках: гоми, абхи-обыста — просяная каша, ача — пресный кукурузный хлеб, афь — соленый сыр, шашлык — баранина, жаренная на вертеле, акиапа — курдюк, асацбал — кислый соус с курицей и, в заключение, кислое молоко, любимое питье для абхазца. Ужин тянется молча, потому что люди с достоинством и значением должны мало говорить; разговорчивые люди не считаются умными и не уважаются. После ужина подают воду для умывания рук.

В пример высокого развития гостеприимства можно привести случай, бывший с князем Дмитрием Шервашидзе, близким родственником владетеля. Князь Дмитрий встретил на дороге путников, которым объявил, что 300 человек абреков спустились с гор, с целью ограбить его имение, что он их отыскивает и спешит к милиции, находящейся под его начальством и собранной недалеко от места встречи. Так как путешественники были мало или вовсе не вооружены, а главное, находились на земле князя Дмитрия, то он не задумался оставить свой дом, которому грозила явная опасность, и проводить своих нежданных и случайных гостей. Проводя до границ своего владения, до первой дачи одного абхазского дворянина, князь расстался со своими гостями и оставил им проводника, который должен был их сопровождать до Очемчир – зимнего жилища владетеля.

Молодые девушки Абхазии заменяют обыкновенно в семействе прислугу, и потому молодой человек, приехавший в дом под видом гостя, может хорошо и легко рассмотреть избранную его родителями невесту и высказать о ней свое мнение.

В случае одобрения между родителями жениха и невесты начинаются переговоры и заключается условие о калыме. Девушка не принимает в этом деле никакого участия; ее согласия не спрашивают, точно так же как и того, нравится или нет молодой человек, ищущий ее руки. Часто родители невесты не говорят даже вовсе об участи, ожидающей девушку, до самой последней крайности – до первого официального и открытого свидания жениха с невестой.

В такой день жених отправляется в дом своей суженой в сопровождении большой свиты и с подарками ей и ее родственникам. Один из сопровождающих, обыкновенно родственник, выбирается в должность дружки.

Как только в доме невесты заметят приближение такого поезда, девушку уводят в ашхора – малое строение, где она и должна ожидать жениха. Там все прибрано, вычищено и приглажено. Над нарами висит занавес из прозрачной ткани, такой длины, что, опущенный, он падает на колени сидящих на нарах. Занавес этот вешается только на этот раз, в ожидании прихода жениха. Последний подъезжает всегда к асасайре – большому гостиному дому.

Отец невесты и его слуги встречают приезжих перед крыльцом, помогают гостям слезть с лошадей, снимают с них оружие и развешивают его в гостиной на гвоздях. Хозяин ведет гостей в асасайру и сажает свиту жениха на подушках, на почетном месте и по старшинству лет. О женихе как будто забывают; о нем не заботятся, за ним не смотрят, и он, вместе с дружкою, садится где-нибудь в темный угол, близ нижних дверей. Начинается заранее приготовленный пир. Собираются гости. Отец невесты приглашает к себе, от каждого семейства своего аула, одного старшего в доме, а молодые парни и девушки безо всякого приглашения приходят поплясать и повеселиться. В этом случае такое вторжение их на праздник не считается предосудительным.

Подают ужин; по одну сторону стола помещается свита жениха; по другую званые гости. Приносят умыть руки; перед остальными гостями ставят длинные столы, установленные кушаньями, состоящими из гоми, вареного и жареного мяса, долмы, пилава и прочих блюд азиатской кухни.

Пирующие не дотрагиваются до кушанья в ожидании особой церемонии.

Одному из гостей, обыкновенно седому старику, подают стакан вина и нож, на конце которого насажено целиком бычье сердце. Старик встает, принимает в правую руку стакан с вином, а в левую нож с бычьим сердцем и, обнажив свою седую голову, читает молитву.

– Боже великий! – произносит он. – Благослови молодого жениха с его невестой, чтобы они были счастливы, любили друг друга до конца жизни, чтобы они дожили до старых лет; награди их детьми, и чтобы дети были счастливы и долголетны. Господи, награди молодых богатством, чтобы двери гостиного их дома были широки, никогда не затворялись и каждый нуждающийся путник находил ночлег и пищу; дай, Боже, чтобы их очаг горел огнем во веки веков и никогда не погасал бы…[6] А кто зла пожелает молодым, пусть того сердце поразит копье или стрела, как это сердце поражено ножом.

– Аминь! – произносят присутствующие в конце речи.

Старик выпивает стакан вина и, перевернув вверх дном, ставит его на стол.