История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6

С этою целью он обещал Андроникову 200 000 рублей, отправил к джарским лезгинам бывшего текинского хана Селима со 120 000 рублей и приказал отпустить точно такую же сумму бывшему дербентскому Ших-Али-хану, с тем чтобы они подняли джарских лезгин и дагестанцев[157]. Еще далеко было то время, когда князь Андроников, пробираясь тайком и кружными путями, мог прибыть к царевичу, но Александр считал деньги полученными и основывал на них все свои поступки. Он разослал всюду своих посланных и приглашал к себе кабардинцев, осетин, лезгин и дагестанских горцев, обещая им хорошее содержание и награды. Царевич хвалился тем, что в горах, где он живет, все ему покорны; что все мусульмане считают за великое счастие вступить в борьбу с неверными, которые в настоящее время находятся в самом затруднительном положении. Александр просил горцев в «сие хорошее время выступить в поход под грешных россиян, так как Бог послал уже на них свой гнев и наказание через Бонапарта французского государя, живущего в западной стороне»[158]. Кабардинцам и чеченцам было сообщено, что Наполеон сжег Москву, взял Петербург и расположился на большой реке между этими двумя городами.

Русский царь, говорили чеченцам, бежал к стороне Казани и просит мира, но Наполеон соглашается только с тем, чтобы государь возвратил все завоеванные им владения и Грузию прежним их царям; чтобы Россия давала Бонапарту солдат и он был ее повелителем. Государь хотел было согласиться, но народы российские говорили, что он уже не будет тогда государь, и какой же это будет мир! Тогда последовал опять разрыв, и в исходе сего марта начнется война. Русский царь просил повременить ему до Пасхи, но Бонапарт не согласился и обещал увидеться с ним там, где он находится, и пусть дерется, если может.

Рассказ этот принимался горцами на веру, и они готовы были воспользоваться затруднительным положением России, чтобы отстоять свою независимость. Кабардинский князь Арслан-бей писал царевичу, что если персияне прибудут к нему на помощь и Александр успеет занять большую дорогу с Кавказской линии в Грузию, то все кабардинские беи явятся к нему на помощь. Чеченцы говорили то же, а дагестанцы обещали выставить 40 000 (?) войска[159].

Александр радовался такому ходу дел, но, зная превратности судьбы и частое неисполнение обещаний, даваемых горцами, не хотел прерывать сношений с Ртищевым, чтобы сохранить за собою выход в случае неудачи. Не располагая до времени покоряться русскому правительству и опасаясь движения войск в Хевсуретию в том случае, если оставит главнокомандующего без ответа, Александр решился обвинить Ртищева в неисполнении высочайших повелений. Царевич писал, что из перехваченных от курьеров бумаг он узнал, что император, «по несчетной милости своей к нам, пожаловал мне два полка солдат и столько же казаков, дабы я исполнял повеления великого Государя, владел и управлял Грузией; а вы все должны возвратиться в Россию, для других надобностей и для войны с Францией. Таковым милостям ко мне вы завидуете, затевая переписку в другом роде. Нам известны многие тайны внутренней России, о коих умалчиваем, чтобы доказать свою искренность. Вы же уподобляетесь горящим угольям, скрытым под золою; если кто бессознательно разграбит их, тот обожжет себе руки. Так же я поверю вашему чистосердечию, когда вы завидуете обильным милостям Государя ко мне? Не скрывайте истины, а объявите мне подлинное, дабы я мог прибегнуть к отеческим объятиям его величества. А потому прошу вас прислать ко мне верных и благонадежных людей, для удостоверения меня от лица вашего высокопревосходительства, чтоб сердце мое убедилось в правдивости вашего слова и я возвратился бы к вам с радостью»[160].

Ртищев, конечно, не посылал доверенных лиц и не отвечал на последнее письмо. Он знал, что царевич желает только выиграть время и, какие бы обещания ни были даны, он все-таки не явится в Тифлис. Напротив, главнокомандующему известно было, что Александр употребляет все усилия к тому, чтобы с наступлением весны вновь возбудить восстание в Кахетии, устранить которое возможно было только удалением царевича от пределов Грузии. Хевсуры, у которых поселился Александр, несмотря на неоднократные требования, не соглашались его выдать, а потому оставалось одно средство – употребить силу, и главнокомандующий решился предпринять экспедицию в Хевсуретию, несмотря на всю трудность действий в горах, еще покрытых зимним снегом.