История войны и владычества русских на Кавказе. Новые главнокомандующие на Кавказе после смерти князя Цицианова. Приготовления Персии и Турции к откр

Согласившись с аварским ханом, обещавшим также прийти к нему на помощь с своими войсками, Сурхай намерен был открыть военные действия захватом поста на реке Куре и движением к Елисаветполю, в то время когда дербентский Ших-Али-хан и Мустафа-хан Шемахинский (Ширванский) придут с своими войсками в Нуху, для соединения и совокупного действия с нухинским (шекинским) ханом. К этому же времени Аббас-Мирза с царевичем Александром и персидскими войсками обещал подойти также к Елисаветполю. Все дело останавливалось теперь только на том, чтобы отвлечь наши силы от реки Алазани и из Елисаветполя к Нухе и тем ослабить эти пункты.

В конце марта, согласно заключенному условию, Сурхай явился в Джарах и отправил к Селим-хану нарочного с уведомлением, что переправляется через реку Куру и следует на соединение с ним. Верный данному обещанию, Селим тотчас же обратился к стоявшему в Елисаветполе полковнику Карягину с просьбою о помощи против мнимых замыслов Сурхая на его владение, и при этом ссылался на трактат, по которому в Шекинском ханстве должно было постоянно находиться не менее пятисот человек русской пехоты[33]. Не подозревая измены, полковник Карягин находил просьбу Селима справедливой, спрашивал генерала Несветаева, как поступить в данном случае, и признавал необходимым назначить особый отряд для наказания бунтующих лезгин[34].

Волнения, происходившие внутри Грузии и у хевсур, вторжения эриванских войск в Шурагельскую и Памбакскую провинции, не дозволяли тронуть войск с занятых ими постов, так что для составления такого отряда пришлось бы взять войска, находившиеся в крепостях Елисаветпольской, Шушинской, и часть отряда, стоявшего на реке Алазани. Оставить эти посты незанятыми также не представлялось никакой возможности, потому что, при быстроте передвижения лезгин, нельзя было определить точно направления их действий и, следовательно, приходилось быть готовым к отражению одновременно в нескольких пунктах.

Предполагая, что действия Сурхай-хана направлены исключительно в тому, чтобы отвлечь от границ наши силы и дать возможность Аббас-Мирзе и царевичу Александру вторгнуться в наши пределы, Несветаев не решился собирать отряд для наказания лезгин и отложил это до прибытия новых подкреплений. Напротив, узнав о появлении Сурхая в Джарах, он отправил на усиление отряда князя Орбелиани две роты Кабардинского полка и просил полковника Карягина уверить Шекинского хана, что, немедленно по прибытии в Грузию Троицкого-мушкетерского и Донского казачьего полков, будет послан сильный отряд в его владения[35], а до того времени он считает достаточным для отражения неприятеля отряда майора Ребиндера, стоявшего на нашем берегу реки Куры, близ шекинских владений.

Между тем Селим, имея в виду точное исполнение задуманного плана, снова просил помощи против мнимого нашествия Сурхай-хана.

«По обстоятельствам здешнего края, – писал он Карягину, – послал я к вам почтенного Аслан-бека, с тем чтобы, в нужном случае, мог я взять войско, находящееся в Ореше, для защиты владения моего против неприятеля. Вы в ответ изволили писать мне, что оное объявите начальнику, находящемуся в Тифлисе, и, по повелению его, будете исполнять. Таковые слова другие мысли вселяют в мое сердце, ибо я вошел под покровительство и в подданство его императорского величества (с тем), чтобы, в случае прибытия неприятеля в мои владения, без спросу генералов, полковников и майоров, взяв оное войско против неприятелей, мог наказать их; да и его императорское величество, в милостивой грамоте своей, пожаловал меня в чин генерал-лейтенанта и представил мне волю распоряжаться здесь находящимися войсками, с тем чтобы в случае неприятельского покушения на мое владение взял я оное войско и отражал неприятеля, а не то чтобы на мое требование у майора, когда неприятель стоит в четырех агачах (милях) от моего владения, тот уведомлял елисаветпольского начальника, а тот тифлисского»[36].

Селим жаловался на медленность в исполнении его желаний; говорил, что получение разрешения из Тифлиса требует много времени; что от его владений два дня езды до Елисаветполя, а оттуда до Тифлиса три дня, что пройдет десять или двенадцать дней, пока он получит помощь. Если так поступают, писал Селим-хан, то «на что мне быть подданным его императорского величества и давать войскам 700 тагов провианту и 7000 голландских червонцев в подать? Кроме сего упрекают меня мои соседи, что я, отойдя от татар, служу Государю. А как я, по обыкновению российскому, имею чин генерал-лейтенанта и старее по чину других генералов, то надлежит, в таком нужном случае, чтобы здесь находящееся войско было бы в распоряжении моем, а не объявлял бы я другому».