История войны и владычества русских на Кавказе. Новые главнокомандующие на Кавказе после смерти князя Цицианова. Приготовления Персии и Турции к откр

В мае, по всем имевшимся у нас сведениям, главные силы персидских войск находились в Ардевиле, но некоторая часть их, переправившись через Араке у Нахичевани, растянулась вплоть до Эривани. Сборный пункт этому отряду назначен был на р. Гарничае. Предполагая действовать одновременно со стороны Карабага и Эривани[47], персияне надеялись свободно проникнуть в наши границы, так как в виду их русских войск тогда не было.

Река Араке от своего устья до местечка Чувандура имеет плоский и большею частью ровный берег. Когда в Араксе нет полой воды, то река представляет повсюду места, удобные для переправы, но за то в полноводье переправы почти нигде не бывает. От начала весны и до половины июня бродов на Араксе не было, а следовательно, при отсутствии мостов, за исключением одного Худо-Аферинского, нам не было необходимости содержать охранительных отрядов, а достаточно было одних наблюдательных постов.

Переправы персиян через Араке производились всегда у Худо-Аферинского моста и на Шугани на лодках. Ага-Магомет-хан, при последнем вторжении в Грузию, прошел через Аскаранское ущелье. Заняв эти проходы и переправы, мы могли быть обеспечены от неприятельского вторжения. Проход у Аскарани, по близости и удобству для персиян, обращал на себя особенное внимание. Два находившиеся там замка необходимо было занять отрядом по крайней мере в 1000 человек, прислав их в конце мая с месячным провиантом. Ранее этого срока нечего было ожидать вторжения персиян, потому что они не имеют обыкновения заготовлять провиант для своих войск и при всех своих действиях надеются на хлеб, стоящий на корню. На этом основании зимой и ранней весной, а также осенью, по уборке хлеба, персияне неспособны к действию большими массами и ограничиваются грабежами в разных направлениях и небольшими партиями.

Заняв замки в Аскарани и присоединив к этому отряду часть войск, находившихся в Шуше, можно было быть уверенным, что отряд этот не допустит персиян не только вторгнуться и разорить Карабаг, но и не дозволит им переправиться через реку Араке. Составление этого отряда было необходимо даже для одного ободрения туземного населения, страшившегося за свои посевы, которые неприятель всегда старался выжигать[48]. Многие из жителей Карабага уже страдали от прошлогоднего нашествия персиян и в течение более полугода питались зеленью и кореньями.

Считая себя до некоторой степени обеспеченным со стороны Карабага, Несветаев хлопотал о своевременной защите селений правого фланга театра действий и с этой целью назначил для отправления из Елисаветполя в Демурчасалы батальон Севастопольского полка, но генерал-майор Небольсин удержал его в Елисаветполе и тем открыл Шамшадыльскую и Борчалинскую провинции для вторжения неприятеля, стоявшего у Эривани и озера Гокча. Время это было самое неудобное для исправления ошибки Небольсина, и командовавший войсками в Закавказье не имел никакой возможности усилить демурчасальский отряд, так как персияне уже вторглись в наши границы.

1 июня авангард персидских войск, из отряда Аббас-Мирзы, имевшего в своем распоряжении до 20 000 человек, подошел к Шуше и, остановись в шести агачах[49] от нее, расположился лагерем. Ибрагим-хан выехал из своих садов, где жил, версты четыре за крепость и, собрав от 400 до 500 человек вооруженных, стал укрепляться. Лисаневич требовал, чтобы хан возвратился в Шушу, но он отвечал, что намерен служить шаху и чтобы Лисаневич с своими войсками выходил из его владений.

– Я не признаю над собой никакой другой власти, – говорил Ибрагим, – кроме власти персидского шаха.

Известие о приближении персиян заставило многих жителей искать спасения в крепости – обыкновенном месте их убежища при всяком вторжении неприятеля; но Ибрагим убеждал их быть спокойными и оставаться в своих селениях, говоря, что персияне идут для его и их защиты, – и чтобы они ничего не боялись». Кочующие в Карабаге татары получили приказание хана следовать в горы, неподалеку от Шуши лежавшие, куда должны были прибыть персияне на соединение с татарами.

Измена становилась слишком очевидной; медлить было нечего. Желая употребить все средства к возвращению Ибрагим-хана, Лисаневич отправил к нему сначала его внука Джафар-Кули-бека[50], а потом и сына Мехти-агу, с поручением уговорить хана разорвать всякую связь с персиянами и возвратиться со всем семейством в крепость. Первый из отправленных был человек искренно преданный России, а второй старался казаться таковым, но на самом деле был скрытен, хитер и чрезвычайно властолюбив.

Пробыв у Ибрагима целый день, оба посланные возвратились обратно и объявили Лисаневичу, что на все уговариванье их хан отвечал только бранью русских; что он просил своего внука Джафара каким-нибудь образом зазвать к себе Лисаневича, схватить его и передать деду и, если можно, выкрасть из Елисаветполя брата Ибрагима, находившегося там аманатом. Джафар не согласился на это, и тогда Ибрагим, не стесняясь, объявил, что в предстоящую ночь или сам уйдет к персиянам, или персияне соединятся с ним под стенами крепости.