История войны и владычества русских на Кавказе. Новые главнокомандующие на Кавказе после смерти князя Цицианова. Приготовления Персии и Турции к откр

Получив это письмо, маркиз Паулуччи предписал флота капитану 1-го ранга Веселаго по возможности усилить военными судами Саринский пост и, в случае нужды, оказать помощь хану со стороны моря. Посылку же пехотных войск в Талыши, по недостатку боевых сил, маркиз Паулуччи не признал возможным и в ответе своем хану, обещая помощь, не упомянул о присылке пехоты. Мир-Мустафа и его подданные были крайне опечалены отказом. В ожидании нашествия персиян и опасаясь за свою участь, жители Ленкорани оставляли город; торгующее купечество спешило перевезти свои товары на остров Сару; сельское население стекалось под защиту Сенгерской крепости, выстроенной капитаном 1-го ранга Веселаго; имущество хана перевозилось туда же. Собрав с судов 95 человек солдат и вооружив до 70 матросов мушкетонами, Веселаго решился защищать хана от всяких покушений персиян.

«Итак, – доносил он, – солдат с одним полевым 3-фунтовым орудием, под командой лейтенанта Побединского, отправил в Ленкорань и велел расположиться при самой переправе, приняв выгодную позицию со всех сторон. Но как переправа сия может быть ниже к морю, то на сей случай я поставил лодку с 3-фунтовой пушкой и двумя фалконетами, под распоряжением мичмана Милюкова; матрос всех оставил в крепости под командой лейтенанта Коробки для занятия оной, в случае, если многочисленность неприятеля принудит Побединского оставить Ленкорань во владычестве неприятеля, то бы укрыться под стены крепости. Крепость сию вооружил я двумя 6-фунтовыми пушками, с корабля и одной 3-фунтовой, поставленной на лодке, которая примыкает к самому правому флангу крепости со стороны морда».

Для защиты берегов от неприятельских киржимов (лодок) послан люгер «Горностай», с приказанием крейсеровать от Ленкорани до Энзели. Бриг «Ящерица» поставлен позади города, для воспрепятствования неприятелю прорваться в Ленкорань берегом, а бриг «Змея» расположен со стороны крепости и служил обеспечением отступления нашего в случае неудачи.

В таком положении Веселаго ожидал встречи с персиянами. Дорога, по которой шли они, вела одновременно: в Талыши, Карабаг и Шемаху, а потому трудно было решить, куда направится неприятель. Сознавая, однако же, слабость своего отряда, Веселаго просил главнокомандующего прислать ему в помощь хотя 200 человек пехоты[556]. В помощи этой, впрочем, не оказалось надобности, так как персияне ринулись к Карабагу, куда звал их Джафар-Кули-ага[557].

Узнав на дороге, что арестованный Джафар находится в Султан-Буде, и желая освободить его, персияне, под начальством самого Аббас-Мирзы, подошли к Араксу и, переправившись через него, двинулись двумя колоннами: одна пошла к Шах-Булаку, а другая – к Султан-Буду.

В Карабаге наши войска были разбросаны незначительными отрядами: в Мигри находилось пять рот 17-го егерского полка, по две роты стояло в Тугах, в 45 верстах, и в Геррусах, в 70 верстах от Шуши. В ротах, стоявших в Тугах, было налицо всего 140 человек, которые и были отправлены на усиление тушинского гарнизона. Из Геррус тронуть рот не было возможности по неблагонадежности населения.

По первым сведениям о движении неприятеля полковник Живкович послал из Шуши к Султан-Буду капитана Ильяшенко с 4 офицерами, 200 рядовыми 17-го егерского полка и с одним орудием. Выступив 1 февраля и отойдя 30 верст от Шуши, отряд был встречен неприятельскими разъездами. Продолжая двигаться далее и подходя к шах-булакским садам, наш отряд был встречен персидскою конницей в числе до 2000 человек. Пробивая себе дорогу штыками, Ильяшенко успел занять Шах-Булак, но до Султан-Буда оставалось еще 30 верст. Персияне заняли все высоты и отрезали дорогу в отряд майора Джини.

Аббас-Мирза между тем со значительным числом войск подошел к Султан-Буду. В отряде его было 10 000 конницы, 8000 пехоты, 11 орудий и 100 фалконетов, которыми командовали английские офицеры. Наш гарнизон состоял из 10 офицеров и 517 человек строевых нижних чинов Троицкого мушкетерского полка[558].

1 февраля стали сначала показываться из леса одиночные персидские всадники, а вслед за тем Аббас-Мирза всеми своими силами атаковал наш отряд, построенный в каре у своих землянок. С обеих сторон закипел жаркий бой, среди которого много офицеров выбыло из строя убитыми и ранеными. Майор Джини был убит пулей в самом начале действий, и капитан Оловяшников[559], как старший из оставшихся офицеров, принял команду. Персияне несколько раз атаковали каре, но были отбрасываемы штыками; оба наши орудия были подбиты, зарядный ящик взорван. Вечером Аббас-Мирза прислал записку, писанную по-русски, в которой требовал сдачи.

Оловяшников был в раздумье и, казалось, не знал что предпринять. Бывший при отряде Мехти-Кули-хан Карабагский убеждал его не сдаваться.

– Бог даст, ночью, – говорил хан, – взяв солдат и пушки без тяжестей, или успею запереться в Шах-Булаке, или скрыться в лесу и тем в состоянии буду сберечь остатки солдат и сохранить пушки.